Даже театр абсурда, в общераспространённом его понимании, предполагает какое-то тождество актеров. Проще говоря, каждый сходит с ума по-своему, но в каких-то определенных рамках. Здесь же рамок не было. От души веселящийся Майкл, откровенно любующийся Ирен, она, просто пунцовая, не знающая как теперь себя вести и проклинающая себя, в душе, за «излишнюю» разговорчивость. Филипп, сначала оторопело смотревший на Майкла и считавший, что ему уже «хватит» и надо бы протрезветь, через некоторое время, тоже начал входить в комизм ситуации и с каждой секундой улыбаясь все лучезарней и лучезарней… И, во весь экран, изображения Глеба, которого такая трактовка вопроса просто повергла в ступор. Да еще и с глазами, полными слез.
Ирен, несмотря на свое состояние, первой обратила на это внимание. Вслед за ней, Майкл, а потом уже и Филипп, как по команде, перестали улыбаться.
- Глеб, успокойся. И ты Мари, кстати, тоже… Филипп услышал явно девичьи всхлипы. – Вы просто еще дети. Много чего не знающие об этой жизни… А чувство ответственности, не только за себя…
Майкл почему-то поморщился, увидев, что Филипп «включил» профессиональные нотки в своем голосе, вкрадчивые и «задушевные».
- Филипп, давай не сейчас. Не нужно никого успокаивать. Глеб, Мари. Вы никого не обидели. Просто Ирен смогла несколькими словами объяснить вам, что ваша точка зрения не единственно правильная. Есть и другая. И пусть она основана в основном на эмоциях, но она тоже существует. И нужно ее иметь в виду, принимая какие-либо решения. Тогда вы останетесь людьми, а не «придатками» вашего потока.
- Ну конечно… Как я – так не сейчас. А сам такое завернул, что полдня понимать нужно. Голос Филиппа звучал достаточно агрессивно, но в глазах поблескивали лукавые искорки.
- Так! Эту, полную патетики фразу, должна была произнести Ирен. Будь добр, не воруй монологи! Майкл, мгновенно понял и подхватил игру Филиппа. За долгие годы общения, их ход мыслей иногда поражал своей слаженностью.
К их полному изумлению, Мари тоже оказалась не промах: - Фил, вечно ты встреваешь, когда взрослые разговаривают.
- То есть меня сейчас разжаловали до старшего брата? Филипп, старательно изображая обиду, демонстративно сложив руки на груди. - Ну и отлично. Ирен! Принимайте бразды правления. И мой вам совет, не давайте им поблажки. Им на шею сесть – раз плюнуть.
Сказать, что Ирен перестала что-либо понимать – все равно что сравнить потрясающий восход на море с повышением уровня освещенности. Несколько минут назад, она сидела и с изумлением наблюдала за этой компанией, не переставая поражаться неординарности этих людей. Особенно Майкла, поразившего ее сразу кучей своих качеств. Да и Филипп, иногда гипертрофированно эмоционально реагирующий на события, по факту был не так прост и прямолинеен. Каждая его эмоция, в итоге, находила свое место и логическое завершение. Про парников, этих вундеркиндов, она знала немного, но того, что она увидела за последние несколько часов хватило, чтобы понять, что Майклу и Филиппу есть чем гордиться, если действительно, это их заслуга в воспитании. Несколько забавных эпизодов, произошедших за это время между ею и Майклом, его реакция на нее, давали надежду на какое-то продолжение. Вроде все разумно и … предсказуемо. Их взаимный интерес, пусть и в столь необычных обстоятельствах. Но зачем она «влезла» в их разговор, когда ей на мгновенье стало до боли жаль Майкла, да и Филиппа, она не могла объяснить себе до сих пор. Видимо, свои воспоминания, связанные с отъездом от родителей, проанализированные уже гораздо позднее, с возрастом, вошли в резонанс с происходящим сейчас, на ее глазах. Но то, что произошло потом, такая интерпретация ее слов, просто посеяли в ней панику. На мгновение решив, что все участники «спектакля» таким образом хотят поставить ее «на место», намекая, что она не имеет тут никакого права что-либо комментировать, Ирен встала и решила уйти. Но встав, руководствуясь каким-то порывом, она решила сказать… И сказала…
- Ну, тогда так. Младшие, на верхней полке – марш делать уроки. Старшему (обращаясь к Филиппу) – мыть посуду. А затем, повернувшись к Майклу, продолжила: - Да и тебе нечего рассиживаться… Продуктов дома (показывая на доставщик) нет совершенно.
Как хорошо сыгранный квартет, ровно через секунду, одновременно, все зашлись в хохоте. Ирен, все еще малиновая от стыда, но в новой «редакции» этот цвет лица изображал возмущение, смотрела, как Филипп, пытаясь аплодировать, одновременно согнулся от смеха. В итоге, просто выставив в знак одобрения большой палец, он испытывал на прочность стул, раскачиваясь явно на пределе его устойчивости. Майкл, в кратких перерывах для вдоха, успевал произнести « на верхней полке» и указывая вверх, снова закатывался в приступе. На экране же, где должно было быть изображение Глеба, демонстрировались части тел, вращающиеся перед камерой, которые иногда сменяясь на лица Мари и Глеба. Веселящихся со всей детской непосредственностью.