После слов «улыбаетесь» Майкл повернулся к Ирен и встретился с ней взглядом. И лишь через несколько долгих секунд, обратился к Филиппу.
- Милый друг. Я понимаю, что мое решение неожиданно для Вас, но давайте все спокойно обсудим. Что меня ждет после всего этого? Майкл обвел рукой весь зал. – Больше 10 лет жизни я отдал этому проекту, вложив в него все, что мог. И я сейчас говорю не только о парниках, но и о миссии на Марс. Мы с вами получили результат, о котором точно не могли мечтать, но я полностью удовлетворен им. А что дальше? Я имею в виду себя. В 55 лет начинать что-то новое? Не думаю, что смогу. Да и честно говоря – не хочу. Глеб за несколько часов полностью перевернул мои представления о … да почти обо всем.
Майкл подошел к своему стулу и , сев на него, продолжил:- Так что остается? Уйти на покой? Ну уж нет, это точно не по мне. Я понимаю, что скорее всего, Глеб с друзьями позаботился о нашем с вами финансовом благосостоянии, договариваясь с корпорацией, но мне этого не надо. Тихо стареть я точно не собираюсь. Так какую альтернативу Вы мне видите?
Филипп, окончательно сбитый с толку еще и переходом Майкла на «вы», только развел руками. – Но почему так? Ведь они сами не знают, чем это все закончится. Эти дурацкие игры с переделыванием мира, отлеты к другим планетам… А ты… Вы куда? И что вы там будете делать, один, среди подростков, в ИХ мире?
Майкл, прежде чем ответить, снова посмотрел на Ирен.
- Мне кажется, что я буду не один.
Филипп с такой скоростью повернулся к Ирен, что под ним жалобно скрипнул стул. И увидел на ее лице улыбку. – Если это возможно, то мой ответ- да.
— Вот теперь действительно, пиз*ец! Филипп взял бутылку с коньяком и выпил оставшееся прямо из горла.
Пока он восстанавливал дыхание после такой дозы спиртного, Майкл подошел к Ирен. Она, оставшись сидеть на стуле, аккуратно взяла его за перебинтованную руку.
- Надеюсь, с медикаментами «там» все в порядке? Ирен говорила настолько спокойно, что Майкл даже решил спросить: - Вы хоть представляете себе, на что соглашаетесь?
- С чем она соглашается? Ты ее даже ни о чем не спрашивал. Не сходи с ума, хоть ее оставь в покое. Филипп, все еще пытался достучаться до голоса разума Майкла.
- Вы знаете, дорогой друг, иногда слова не нужны. И, наверное, это наш, человеческий аналог «потока». У парников свой, у нас свой. Только они, с его помощью, делают потрясающие вещи, а мы даже не замечаем его существование…
Выйдя из холода климатической установки пассажирского дрона, Филипп остановился, осматривая купол Тауна. Нестерпимая жара еще не доставляла неудобства, напротив, приятно согревала после долгого перелета. Но длилось это не долго. Здесь, в пустыне, австралийское лето быстрее всего вступало в свои права, с легкостью переводя понятие тепла в слова «жара, марь, ад». И Филиппу, только что прилетевшему с прохладного побережья Новой Зеландии, было тяжело. Но он стоял под лучами нестерпимого солнца, вспоминая события прошлого года. Вот здесь, кажется, они сидели с Майклом, на том последнем пикнике и обсуждали все, что взбредет в голову. А вот здесь, стояли столы для гостей и техники, где с помощью кибов для них устраивали огненное шоу. Но это было давно. Так давно, что воспоминания, казались кадрами из какого-то забытого фильма. Только через несколько дней после отлета ребят и Майкла с Ирен, Филипп понял, почему его жена, говорила тогда про раздвоение личности. У него забрали Фила, его Фила, часть его жизни. Никто не знает, каких усилий стоило ему вернуться в нормальную жизнь. И если бы не его дочь, Юля, возможно, он бы и не справился. И то, понимание его ответственности за собственного ребенка вернулось к нему только через несколько дней, мучительных дней, которые он провел в опустевшем Тауне.
Громкие хлопки, почти взрывы, с которыми были телепортированны Майкл и Ирен до сих пор звучали у него в голове. А потом, вместе с Ральфом, безопасником, вбежавшим на шум, они вместе смотрели сначала на изображение Майкла, появившееся на экране, а потом на изображение корабля, которое вывел Глеб. Момент, когда корабль исчез, просто исчез из поля зрения камеры, до сих пор ассоциируется у него с пустотой… Пустотой на экране и пустотой внутри. Филипп много раз пытался вспомнить, что тогда говорил Майкл, пытаясь рассказать о том, что парники «сотворили» с кораблем, почему им теперь не нужны двигатели. Но тщетно. Все сливалось в какой-то хаотический шум и лишь последние слова Глеба отчетливо врезались в память. – Вот и все, Фил. Но я не прощаюсь, обещаю.