— Я же не это имел в виду… — он берёт меня за руку, стискивает запястье, мне слишком плохо, чтобы вырываться. — У меня в голове не укладывается. У тебя сил хватило, чтобы позвонить, заказать такси, поехать, блять, туда. А чтобы мне позвонить — нет.
— Ты не понимаешь, — всхлипываю снова, пытаюсь отвернуться, но муж не даёт. — Ничего не понимаешь…
— Конечно, как можно тебя понять? Как можно понять это, Оксана? Ты, блять, как… как могла? Сначала Сай, потом… ты?! Ты не подумала обо мне. Не подумала о матери, о сестре. О друзьях своих. Тебе вообще плевать было на всё и вся! Да? Просто с моста скинуться, ещё бы… А мне потом как жить после этого? Думаешь, просто? Да ты вообще не думаешь… Ты думаешь, я тебя предал? Это ты предала меня. Нашу семью, всё. Всё что было, ты просто это слила в унитаз. Понимаешь? Собака…
Глава 15. Оксана
— Хватит плакать, Оксан… — он касается моего плеча, слегка сжимает. От его прикосновений подташнивает. Я так сильно вцепляюсь в подушку, что ломаю ноготь. — Скажи мне лучше, что мне делать?
Его голос, обычно сильный, зычный, дрожит.
Я через силу бросаю на него взгляд.
Дамир сам красный, как помидор, волосы влажноватые от пота и взъерошенные, в одном глазу лопнул сосудик, на висках заметнее вены… Он в отчаянии. Но отчего же?
— Например, — всхлипываю, — отпустить меня. Не убивать меня. Хотя бы ради своей жизни, своей карьеры.
Он хмурит густые тёмные брови.
— Да что ты такое несёшь?
Мне боязно, что он правда может заплакать. С каждым мгновением ему всё труднее даётся держать себя в руках. И даже мне в моём состоянии это очевидно.
— Это из-за того, что тебе теперь трудно находиться рядом со мной? Этот врач сказал, что неэкологично будет с моей стороны находиться рядом, когда ты переживаешь из-за измены. Мол, ты должна быть на расстоянии от меня, чтобы прийти в себя.
Я слабо усмехаюсь.
— А тебе самому это в голову не приходило что ли?
Он выдыхает тяжело. Несколько мгновений сверлит взглядом потолок.
— Я думал, что приеду в больницу и мы обо всём поговорим. Мне и в голову не могло прийти, что ты захочешь расстаться. И натворишь то, что натворила.
Смотрит на меня, словно на котёнка, что нагадил ему в тапки.
Но я ведь не специально.
— Это не было из-за измены. То, что произошло, — выдыхаю слабо, — просто стало последним толчком. Сейчас бы я так не поступила.
Он мотает головой. Уж не знаю, что его не устраивает в моём ответе.
— Он сказал, что тебе будет лучше без меня. По крайней мере прямо сейчас. Но как и куда я могу тебя отпустить? Он пусть свою жену отпускает в таком состоянии, пусть его жена хоть вешается, хоть топиться, мне всё равно… Но, ты, Оксан… — он опускает взгляд. — Если я делаю хуже, давай в больницу.
— Если… — тоже покачала бы башкой в ответ, да это будет уж слишком неприятно. — Можно только я сама всё сделаю? Мне если что мама поможет. Отвези к ней, главное. Можешь даже рассказать ей свою версию событий, мне всё равно.
— Я собираюсь всё контролировать. Я должен убедиться, что на этот раз тебя лечат нормально. Ты там отдохнёшь, Оксан, несколько недель, потом вернёшься, и у нас снова всё будет хорошо… Нужно попытаться. Тебе. И мне тоже.
Что же мне делать? Отдаться его врачам? Чтобы там… что? Помогли мне? Или выписали справку о том, что я ненормальная? Может оно, конечно, и так… Но хотелось бы, чтобы врач был на нейтральной стороне.
В общем, перспектива вообще не привлекательная. Что-то мне подсказывает, что там никто слушать меня не будет, никто не даст позвонить и так далее.
И чем больше людей в этом заговоре потворствуют воли моего мужа, тем сложнее потом будет хоть что-нибудь доказать…
Остаться здесь? Тоже не предел мечтаний.
Попытаться сбежать по дороге? Маленькие шансы, да и я далеко не убегу. Вряд ли вообще бежать смогу.
Куда ни кинься, везде обрыв…
Поднимаю на него глаза, полные сомнений.
Дамир это замечает.
— Ну что не так? Ты же сказала, что хочешь лечиться, я всё устрою…
— Я хочу перед этим подать на развод. Хочу как можно скорее перестать числиться твоей женой, Дамир. Так мне будет спокойнее. Так я готова лечиться хоть в любой клинике. Хотя ты мне не поверишь, но мне не больница нужна, а спокойное место, где не будет тебя и твоих прихвостней. А с остальным я справлюсь. Сама.
— Сама, как же… — горько произносит муж. — Не смогла за этот год, а теперь как? Ты не в себе… И нет у тебя никого. Твои легкомысленные подружки не будут тебя терпеть вот такой, размазанной по кровати. Они если по магазинам могут с тобой сходить, это не значит, что будут помогать. Мама? Да не смеши меня… Машу ты сейчас видеть не захочешь. А кто ещё есть? Дальние родственники, которых ты толком не знаешь? Художники твои, которые уже и забыли о тебе? Ты одна. У тебя есть только ты. Милая… а я тебе не доверяю больше.