Застонав, Мёрдер приступил к делу, потянувшись прижимая ее к жадному рту, дразня и втягивая сначала один сосок, потом другой.
– Покажи мне себя, – попросила она.
Повторять не пришлось. Мёрдер стянул чужую кофту так быстро, что едва не оторвал рукава. Они какое–то время изучали друг друга, ее руки порхали по мускулам его груди и пресса... но как бы хороша ни была прелюдия, в нем бурлила кровь, предвкушение переросло в бешеное отчаяние.
Очевидно, Сара тоже ощущала это, потому что она отстранилась, встала и принялась снимать штаны и нижнее белье. Она дюйм за дюймом спускала брюки по бесконечно длинным ногам, потом стянула носки.
– Ты красивая, – он был вынужден протереть свои глаза. – Милостивый Боже...
Но, оседлав его, она выругалась.
– Блин.
Его едва не хватил приступ.
– Что такое? Ты в порядке? Я что–то...
– У меня нет презервативов. У тебя?
– Я... – Он покачал головой. – Я не могу... ты не фертильна. Поэтому я не могу оплодотворить тебя... и также не смогу заразить... ты поняла...
Да, разговоры о ЗППП давались ему с трудом.
Сара склонила голову в бок.
– Правда? Значит, между расами не передаются никакие вирусы? Интересно, хотелось бы изучить.. .
Обхватив ее лицо руками, он снова поцеловал Сару, отвлекая ее.
Она хрипло рассмеялась.
– Не самое удачное время для научных бесед.
– Давай после того, как закончим?
– Ловлю на слове.
Это стало их последними словами. Сара нащупала ширинку выданных ему штанов и освободила эрекцию. Судя по округлившимся глазам, она удивилась его размеру, и он постарался сильно не радоваться этому.
– Я хочу попробовать тебя на вкус, – выдохнула она.
Мёрдер едва не кончил от ее слов.
Но вернул ее себе на бедра.
– Да, но позже...
– Нет, сейчас.
Она обхватила его член рукой, и Мёрдер едва не сломал позвоночник, выгнувшись всем телом над диваном. А потом Сара устроилась между его ног, приблизившись лицом к паху.
– Сейчас так сейчас, – пробормотал он, наблюдая, как она берет его глубоко, горлом. – О, сейчас – это прекрасно.
Он вцепился в диван, когда Сара снова прошлась по стволу, а потом ее розовый язычок затанцевал вокруг самой чувствительной части его тела. После головокружительных ласк, она снова вобрала его целиком, погружая в теплую влагу...
Краем сознания он отметил странный треск. Он беспокоился за ее безопасность, но не хотел, чтобы это прекратилось, вообще никогда...
Чудесно. Он сейчас оторвет подлокотник дивана.
Расслабив руку, Мёрдер выгнулся, двигая бедрами в едином с ней ритме. Сара была воплощением его самой горячей фантазии: ее губы, плотно охватывающие его ствол, ее волосы, щекотавшие его пресс, ее сияющие глаза, все.
Дыхание сбивалось, а потом он просто заурчал. Сара застыла, словно озадаченная этим звуком, но потом вернулась к ласкам.
Чеееерт, он больше не выдержит...
... только если еще самую малость.
Ее вампир полностью лишился самоконтроля.
Невероятное тело вытянулось на диване, который мог вместить троих, но которого едва хватало на одного. Его красные и черные волосы разметались по голым плечам. Жёсткий пресс напрягся так, словно был вырезан из камня.
Штаны были расстегнуты, а между бедрами выпирал самый большой член, который она когда–либо видела.
Мёрдер с горящим взглядом наблюдал за ней.
А еще его урчание.
Когда она снова прошлась языком по его члену, Мёрдер зашипел, поднимая верхнюю губу.
Клыки.
У него были настоящие вампирские клыки. Такие острые и такие белые, что она задумалась, пустит ли он их в ход... не испытывая страха. Она хотела все, все что он мог ей дать, и в ней говорил не ученый.
Она хотела его.
У него давно не было женщины, и это роднило их. Между ними было больше общих черт, чем различий. Несмотря на очевидные «но».
– Хватит, – простонал он, садясь вперед и привлекая ее к себе. – Я хочу быть в тебе.
А потом он уложил ее на диван, забираясь сверху, вдавливая своим весом, раздвигая телом ее ноги так, что член словно огнем обжигал ее лоно. Ловким движением бедер он направил себя под нужным углом, и Сара приготовилась к мощному толчку.
Никаких сожалений, подумала она.
У нее не было сожалений относительно происходящего. Мёрдер – благословение, о котором она даже подумать не смела.
– Я готова, – сказала она, когда он помедлил.