А осознав, дернулся, едва не утратив контроль над телом.
Точнее почти утратив.
Он попытался сдвинуться, но обнаружил, что не способен и шевельнуться. Тело же содрогнулось раз, другой. Части его потянулись друг другу, пытаясь сцепиться в плотный шар, но переполнявшая сила мешала. Она раздирала Ирграма изнутри.
И главное, что продолжала прибывать.
Больше.
И…
И он заставил себя успокоиться. Думать. Надо думать. Он пока еще способен, хотя, кажется, животные инстинкты берут верх и разум угасает, если Ирграм очутился в нынешнем положении. Надо… успокоиться.
Думать.
Да, думать.
Он может… энергия. Слишком много? он не способен управлять… или способен? Переориентировать энергию в часть тела, пожертвовав этой частью. А затем…
Потоки получилось перехватить не сразу, как и направить. Ирграм в какой-то момент почти поверил, что ничего-то не выйдет, но… нет, стоило действовать не извне, а через тело, часть которого охотно начала поглощать силу.
Теперь разделение.
Болезненное, но… ничего. Он справился.
Правда, в момент, когда перемычка между двумя частями тела истончилась, Ирграм испытал не просто страх – ужас, но… он сменился болью разрыва.
И сознание отключилось.
Глава 8
Глава 8
Винченцо
Он уснул.
Он не собирался спать, на самом деле. Это было на редкость неразумно.
Незнакомое место.
Чуждое место.
Место, наверняка, способное на многое… он ведь и сам видел, что способное. Алеф вот явно потратил бы время на то, чтобы изучить возможности. А Винченцо…
Винченцо просто-напросто уснул.
Усталость?
Или она и позабытое расслабляющее ощущение чистоты. Кровать… он просто прилег, исключительно проверить, так ли мягка кровать, как выглядит.
Да и…
Он-то чистый, а одежда – грязная. И сама мысль о том, чтобы натянуть эти лохмотья вызывала отторжение. И он прилег.
И уснул.
И провалился. Мир знакомый. То самое нигде с зеленоватыми колоннами. Миара…
- Тоже уснул? – поинтересовалась сестрица. – Оденься, что ли…
Даже во сне чувство неловкости было острым.
- Не переживай, братец… это на самом деле ерунда.
- А что не ерунда?
Одежда появилась. Стоило подумать о ней, и вот она. Старые заношенные едва ли не до дыр штаны. И рубашка, та самая, с надорванным воротничком, в которой Винченцо любил тренироваться. Почему-то именно в этой. И наверняка привязанность его к рубашке имела смысл. Какой?
Какой-то.
- Не знаю, - на Миаре было простое платье из тех, что она одевала в лабораторию. И волосы она заплела в тугую косу, не став украшать прическу ни лентами, ни драгоценными заколками. Здесь, в нигде, исчезли оспины и мелкие шрамы. И стала она моложе, как будто вытянув себя, прошлую. – Я уже ничего не знаю.
- Это мир духов? Верно? И ты, выходит…
- Я устала, Вин… я так устала, а здесь хорошо, - она огляделась и потянулась к туману, что клубился под ногами. – Спокойно… как дома. Причем в том доме, которого у меня никогда и не было.
Туман приклеился к пальцам.
- Надеюсь, ты не скажешь, что готова остаться здесь?
- Не скажу… хотя, конечно, почему бы и нет? В конце концов…
- Это мир иллюзий.
- Не уверена. Смотри.
Легкое прикосновение. И… боль.
- Ты мне щеку разодрала, - Винченцо посмотрел на руки. Кровь была неестественно-яркой.
- Да. И ты почувствовал боль, верно? А значит, это не сон.
- Мир духов?
- Карраго еще тот засранец, но он неплохо учит. Когда хочет действительно учить… теперь я понимаю… многое понимаю. И только одно интересно, отец знал? Или и вправду думал, что меня так… воспитывают? Хотя… наверное, о чем-то догадывался. Должен был. Но решил, как обычно, что я справлюсь. Или нет. Это ведь не так важно… в любом случае все будет на пользу рода. Так вот… Карраго сказал, что одни болезни у разных народов называют по-разному. И не потому, что кто-то глупый… нет… просто…
- Разные языки?
Кровь с пальцев впиталась в кожу.
- И понимание. Я… вижу нарушение энергетической структуры, дестабилизацию… а кто-то другой – злых духов, которые тянут из больного силы. Разницы нет, как назвать. И это место… мир древних, мир духов… это ведь не важно. Важно, что в этом мире я многое могу.
Она подула и туман, повинуясь дыханию её или же молчаливому приказу, потянулся к Миаре. А потом вдруг стал…
Местом?
Окном в место?
- Идем? – она протянула руку. – Это не страшно. Я знаю, как нас вернуть.