Глава 5. Часть 2
***
Мешки были старыми, жесткими и пахли рыбой, и от этого запаха желудок Гундулы стал настойчиво намекать на то, что совсем скоро не выдержит этого «аромата». Впрочем, те же мысли занимали и Макси. Оба они, грубо брошенные на деревянные доски скрипящей повозки мечтали лишь об одном – избавиться от мешков, надетых на их головы, и вдохнуть хоть один глоток свежего воздуха. Да и сама поездка была не из приятных – кажется, похитители нарочно наезжали на каждую колдобину, чтобы хорошенько растрясти своих пленников.
– Эй, Гунду! Эти молодчики шутить не умеют, поэтому заруби себе на носу – что скажут, то и делай, – негромко сказала Макси своей спутнице. Благо, рты им не закрыли.
Да и зачем затыкать рты почти покойникам? Пусть кричат, если хотят, их никто не спасет, и спасать не собирается. В этом городе, знал бард, есть всего лишь один закон – закон сильного, а блюстители порядка могут арестовывать только таких безобидных мушек, как Толстяк, а черти, увозящие пленников в неизвестность, были им не по зубам. Ни бургомистр, ни королевская гвардия, когда-то посланная очистить город от грабителей и преступников, не только не выполнили задание, но и просто махнули на все рукой, оставив положение таким же, как прежде.
– Кто эти мерзавцы? – также тихо спросила Гундула.
– Да так, старые знакомые, которым я кое-что задолжал… Но мы как-нибудь выкрутимся. Мне уж точно не в первой, – хмыкнул Макси, и тут же почувствовал сильный удар, прямо в живот. – Черт подери! Да за что, собака ты эдакая!
– А ну заткнулись! Распускать языки будете у Матушки! – грозно прохрипел мужской бас.
– У Матушки? Святые угодники! Нам точно конец, – обреченно вздохнул Макси. Его душа наполнилась ужасом, которого он не чувствовал уже много лет.
– Матушка? Твоя что ли? – осторожно спросила Гунду, не желая раздражать похитителей своей болтовней.
– Увидишь. А пока есть время, молись, вдруг поможет, – коротко бросил Макси.
Остаток пути похитители и похищенные проехали молча. Когда Гунду уже была уверена в том, что ее вывернет от зловонного запаха, царящего в мешке, повозка резко остановилась, девушку резко подняли на ноги, схватили за локоть и повели куда-то вперед.
– Макси! – вырвалось из горла девушки. Неизвестность страшила ее, и ей требовалось знать, что она не одна, что кто-то ей знакомый находится рядом с ней. Пусть даже этот сладкоголосый болтун.
– Здесь! – выкрикнул бард. – Не робей! Матушка мне родня!
– Слышали, ребятки? – послышался ироничный голос того самого негодяя, который грозился отдать Гунду в бордель. – Что, Макси, наложил в штаны от страха? Матушка тебя не забыла! Да и мы все тебя очень хорошо помним, родной ты наш!
Послышался отвратительный громкий смех, по которому было понятно, что похитителей было не менее четырех.
– Меня трудно забыть, не правда ли, а, брат? – насмешливо сказал Макси.
– Тут ты прав – забыть тебя трудно, но убить будет очень даже легко. Тебя прибьем, как блоху, а твоя милашка будет отрабатывать твой должок.
– Нет уж, я на такое не согласна! Он вам задолжал, пусть он и отрабатывает! – возмутилась Гунду.
«Нет, только подумать! И во что меня угораздило так некстати ввязаться?» – подумала дева, даже позабыв на миг о вони и подступающей к горлу тошноте.
– Какая смелая у тебя девчонка. И слишком болтливая. – Девушка тут же получила крепкий удар в спину, от которого едва не упала.
– Галантности вам, сударь, не занимать, – громко прошептала Гунду, продолжая удивляться своей неудаче.
– Клиенты не любят, когда шлюхи треплют языком. Но это легко исправить: не будет языка – не будет проблем.
– Да уж лишите ее языка. Ей не помешает, – хмыкнул Макси.
– Значит, так и сделаем. Но ты мне скажи, приятель, что твоя подружка? Красивая? – допытывался все тот же чарующий мужской голос.
– Да так. Бывают и покрасивее, – ответил Макси.
Несмотря на нешуточную угрозу их жизням, барду нравилось покалывать строптивую упрямицу иголками сарказма и оскорблений.