— Парфенов из администрации, — скорее гавкнул, чем сказал он, — ваш новый куратор. Прошу уставные документы и прочее...
— Позвольте, — полный мужчина в кресле, по всем признакам директор, слегка привстал, — а где же Викентий Андреевич?
— Уволили за взятки, — строго сказал Парфенов. — Сейчас он взят под стражу и дает показания.
Директор бессильно рухнул в кресло и побледнел. Глаза его забегали из стороны в сторону. Он как будто пытался проникнуть взглядом сквозь толщу пространства и прочитать ту бумагу с показаниями Викентия Андреевича, о которой только что упомянул неожиданный визитер.
Между тем, Парфенов вольготно расположился в кресле напротив хозяина и вытянул в его сторону указательный палец:
— На вас много жалоб, господин Пуговкин.
— Пуговицын, — механически поправил тяжело дышащий директор.
— Это не меняет дела, — сказал Парфенов, — а дела ваши, отмечу — хреноваты. Уже прибыли сотрудники ГОВД, пожарники и санэпиднадзор. Тараканы у вас!
— Тараканы? — переспросил Пуговицын и достал из стола таблетки. — Тараканы? — переспросил еще раз и съел сразу пять штук, не запивая.
— Только давайте без ритуальных самоубийств и харакири, все равно откачаем, — раздраженно махнул рукой Парфенов и вдруг резко привстал: — У вас три минуты, на то, чтобы собрать весь свой персонал для беседы, здесь в кабинете. Возможно, на первый раз обойдемся просто предупреждением.
— Предупреждением? — с шумом выдохнул воздух Пуговицын и засуетился. — Ну, конечно! Сейчас, все устрою. Сей момент. Только клиенты в зале. Как же быть?
Он вопросительно посмотрел на собеседника.
— Это вы о выездной сессии филологов в вашем заведении? — спросил Парфенов, кивнув головой в сторону двери, и успокоил: — Они посидят пока сами, участковый за ними присмотрит. А вообще, на будущее, мой вам совет, — Парфенов пристально посмотрел в масляные глазки готового к всяческому сотрудничеству Пуговицына, — приглашайте лучше офтальмологов, или на худой конец, бедуинов — меньше будет хлопот.
— Ну конечно, конечно, всенепременно, — захихикал Пуговицын и убежал выполнять поручение.
Через три минуты зал покинули все официанты и бармен. Даже вышибала в фойе оставил свой пост. Его место тут же занял некто, подошедший с улицы в форме лейтенанта милиции. Между тем, в кабинке продолжали отдыхать, что называется, “по полной программе”. Кто-то разгоряченный, в расстегнутой до пупа черной рубахе, сновал по залу и нетвердым языком вопрошал:
— Эй, халдеи? Вы чего, заторчали? Я вам жуду подгоню, в натуре...
Он вывалился в фойе и уперся прямиком в грудь милиционера. Секунду он, покачиваясь, рассматривал его, ухватив себя за массивный золотой ошейник, потом отмахнул в его сторону кистью правой руки:
— Эта, мы не заказывали... то есть не вызывали.
Милиционер спокойно, но жестко, ухватил его под руку, повернул к двери ватерклозета и втолкнул внутрь, сказав на прощание:
— Вам сюда, гражданин, освежитесь.
После этого он сделал вызов с мобильника, и в вестибюль с улицы безшумно проникло несколько фигур в камуфляжных комбинезонах с короткоствольными “бизонами”. Они рассредоточились, став почти незаметными. По крайней мере, когда из зала в фойе выпал еще какой-то браток, то заметил он только милиционера и развязно поинтересовался:
— Эй, свисток, Витя Скок тут не пробегал?
— Да пробрало его, в сортире он, — махнул рукой милиционер, — вы бы проверили, может плохо ему?
— Щас, начальник, — браток приложил руку к бритому черепу, — мигом оформлю.
Он, смачно рыгнув, скрылся в туалете. В то же мгновение одна из камуфляжных фигур скользнула в зал, и оттуда беззвучно полыхнуло раздирающим глаза светом. Через мгновение все спецназовцы были в зале и упаковывали в наручники подгулявшую братву в совокупности с женским полом. С начала операции прошло секунд двадцать, а через минуту все было уже закончено. Последними вынесли два обмякших тела из ватерклозета. Заведение опустело. Человек в милицейской форме прошелся по залу, заглядывая в кабинки. У загаженной останками пиршества остановился, поднял с пола несколько тарелок, поправил стулья, затем кинул на скатерть пять мятых стодолларовых купюр. Еще раз все осмотрев, он направился в служебные помещения и постучал в кабинет директора. Выглянул Парфенов.