— Зачем? — спросила Маюми.
— На случай, если нас заметили добропорядочные рыбаки или камеры видеонаблюдения. Тогда приедет патруль, мы скажем, что туристы и табличку не заметили. Они проверят наши документы, пожурят и отпустят. Пока мы не стали бродить тут, нам нечего предъявить, тем более мы по эту сторону забора.
Мы выждали для верности пятнадцать минут, но никто не приехал и не пришел, не включились прожектора или сигналы тревоги. Маюми откатила машину за большие размашистые кусты и мы вышли.
— Колючка ржавая, столбы бетонные, им по меньшей мере лет пятьдесят, — тоном знатока сказал я.
Вероятно, армия могла когда-то в годы Холодной войны построить тут какую-то часть, склады, полигон или что-то в таком духе, а сейчас, когда в девяностые годы у них прошли сокращения вооружений, не стали отказываться от зданий. Законсервировали. Вроде как, пусть будут. Стоят себе, кушать не просят.
В Ленобласти я видел несколько таких же брошенных военных комплексов, только, конечно, наши намного крупнее.
Тут было огорожено пару десятков гектар, стояли какие-то мрачные безликие строения без окон и два пирса с небольшим портовым краном. Кран был выкрашен толстым слоем тотальной чёрной краски, часть которой от времени облупилась. Кроме того, судя по белому налёту, кран нравился чайкам.
— В этом месте столбы упали, значит за комплексом давно не следят, — я первым перешагнул через мотки ржавой колючей проволоки, а затем подал руку, чтобы помочь дамам.
Нагата моей помощью воспользовалась, а Маюми только усмехнулась. Она перемахнула через колючку с прыгучестью рыси. Ну так она и есть рысь.
— Где он? — спросила она принюхиваясь.
Я указал на темный едва различимый силуэт на берегу у самой воды. Екай неторопливо возился с какими-то дырявыми сетями. Пока мы подходили, он извлёк из сети несколько рыбин и закинул в большое пожарное ведро.
— Здравствуйте, — окликнул я.
Екай вздрогнул, обернулся, бросил ведро и задал стрекача, попытавшись скрыться в бетонных развалинах. Я собирался броситься в погоню, но Нагата придержала меня с улыбкой.
— Маюми справится, — сказала она совершенно спокойно.
В самом деле Маюми Кимото сорвалась с места, словно гончая, спущенная с поводка. Если б я не видел своими глазами, не поверил бы, что человек способен вот так бежать. Она с легкостью запрыгнула на крышу какого-то строения, пробежала по кровле, и исчезла из виду, спрыгнув с другой стороны.
Не прошло и минуты, как она вернулась, ведя перед собой неудачливого беглеца. И если мы искали сурового убийцу, который расправился с двумя якудзами, то этот персонаж на него походил весьма слабо.
Согбенный, сморщенный, с жиденькими волосами, одетый в какие-то вставшие колом от налипшей грязи лохмотья, с потемневшими истёртыми зубами, он испуганно шарил глазами и нечленораздельно мычал.
— Ты кто такой? — сурово спросила Нагата, словно офицер, которому привели на допрос изловленного диверсанта.
— Ю… Ю… Юки, — проблеял екай.
— Это ты убил двоих оябунов на парковке?
— Вы шутите, госпожа? — спросил перепуганный Юки и тут же сам ответил сокрушенно, — Вы не шутите…
— Не шучу, — подтвердила Нагата.
— Я не убивал. Я в жизни никого не убивал, — заверил Юки.
— Какой у тебя оборотень? — продолжила допрашивать Нагата.
— Танука, — упавшим голосом сообщил Юки, — Посудите сами, госпожа, разве может старый Танука кого-то убить, а тем более двух оябунов?
— А ты не врешь? — прорычала Маюми, — А ну, перейди в оборотня.
— Помилуйте, госпожа, — захныкал Юки, — Вам захочется смотреть, как я раздеваюсь?
— Честно говоря, не очень, — призналась Маюми.
— Кто такой Танука? — я встрял в разговор.
— Танука — енотовидная собака, — пояснила для меня Нагата и снова обратилась к Юки, — Покажи нам свой са-ин.
— Зачем вам старый Танука? — заныл Юки, — Оставьте меня здесь…
— Покажи са-ин, — повторила Нагата и требовательно протянула руку.
Скуля от страха и безысходности, Юки достал из недр грязной одежды маленькую костяную фигурку лохматого зверя неизвестной мне породы, немного пузатого и нелепого. Выполнена была фигурка потрясающе детально.
Отдав фигурку Нагате, екай сел на камни, обхватив колени руками. Из глаз его полились слезы. Я присел рядом с ним.
— Мы вам не враги, Юки.
— Ну конечно, — всхлипнул он, — У Юки же кругом друзья.
— Рассказывай, — потребовала Нагата, — Как докатился до жизни такой?
— Я из Нанао, из гаваней. Я мирный торговец, мухи не обидел. Я всегда занимался торговлей.
— А твой оябун кем был? Тоже мирным торговцем? — с угрозой в голосе спросила Маюми, — Не вздумай нам врать.