- Лифт? - произнесла сзади меня Рысь.
- Похоже на то. А как…
Кроха уже открыл двери, и нам оставалось только пройти в кабину грузового лифта. Он сам закрыл двери и понажимал какие-то кнопки, отчего кабина медленно поползла наверх, издавая гул и дребезжащий звук.
Остановилась она только на втором этаже.
Мы оказались в небольшом зальчике с кафельным полом и белыми стенами. Остро пахнуло медикаментами. Вдоль стены шел ряд дверей с номерами. Из персонала никого не было видно на наше счастье, и я робко открыла дверь, на которую указал мне кадавр.
Небольшая светлая палата с единственной высокой кроватью посередине, опутанной трубками и проводами действовала угнетающе. Попискивали светящиеся мониторы в изголовье, моргая какими-то цифрами и ломанными бегущими по экранам линиями. Я глубоко вздохнула, не решаясь подойти ближе. Друзья остались за дверью, предоставив меня самой себе, и вся уверенность сразу испарилась. Мне стало жутко от мысли, что я сейчас увижу вместо красивого, полного сил еще совсем недавно мужчины. От резких запахов затошнило. С трудом переборов слабость, взяла себя в руки и шагнула вперед. Шаг, еще один, еще. И вот я уже возле изголовья. Выдыхаю и опускаю взгляд, со всех сил сжимая зубы. Если бы я не знала, что это Глеб, я бы его не узнала. Голова так замотана, что виднелся лишь правый глаз, сейчас закрытый, рот и часть щетинистого подбородка. Весь в бинтах, сквозь которые местами просочилась кровь. Не было левой руки и половины левой ноги, больше всего кровавых пятен виднелось тоже на левом боку. Трубки с разноцветными жидкостями и провода опутывали все его тело. Грудь едва заметно вздымалась, показывая, что он жив. От острого чувства жалости и сожаления у меня перехватило дыхание, и ослабели ноги. Пришлось ухватиться за металлическую трубу, идущую вдоль койки.
И глядя на это беспомощное тело, я поняла, что не могу больше держать на него зла, что все уже простила. В горле появился комок, а по щекам потекли слезы.
- Глеб, - тихо позвала я.
Ресницы затрепетали, но глаз он так и не открыл.
- Ди? - произнес едва слышно.
Пришлось наклониться к нему:
- Да, это я.
- Прости, - полустон-полувздох вырвался из его пересохших губ.
- Уже простила, - всхлипнула я.
Он, наконец, открыл глаз, но меня не видел, смотрел куда-то вверх. На губах застыла слабая улыбка.
Я все ждала, что он еще чего-то скажет, напрягая слух, но Глеб молчал. И только теперь я заметила, что экраны над изголовьем светятся красным, а все линии из зигзагов превратились в прямые.
В палату влетела Рысь и схватила меня за руку:
- Он умер, Ди! Уходим, быстрее!
Она лишь мельком глянула на Глеба и потащила меня к выходу.
Едва успели завернуть за угол, как раздался топот ног, и в палату Макарова забежало сразу три человека в белых халатах. Раздались какие-то приказы, запищали громче приборы.
- Уходим, - повторила Оля.
- Но его могут еще оживить, - пробормотала я.
- И что? Быстрей же.
Я не заметила обратной дороги, пришла в себя, только проходя кабинку с охранником.
- До свидания, - вежливо произнес он.
Оглушенная происшедшим, я лишь кивнула ему и заспешила к коптеру. Захотелось оказаться как можно дальше от этого места.
- Домой? - спросила Рысь, запуская двигатели.
Мысль пообедать в ресторане теперь не казалась столь удачной.
- Домой. - Подтвердила я.
Глава 17
Пообедали дома, в обществе Крохи, а потом снова отправились на работу. Теперь уже все втроем. Не потому, что избавиться от него невозможно. Вовсе нет. Хоть это кажется и вправду достаточно сложным делом. А больше потому, что с кадавром, я чувствовала себя гораздо уверенней. К тому же, было забавно наблюдать, как реагируют на него люди, и какой вес я приобретаю в их глазах, благодаря такой охране. Да и, что греха таить, после недели на Прерии, я стала многого опасаться.
Рысь, высадив нас на крышу медиацентра, улетела по своим, а больше - по моим делам, а мы с Крохой отправились в кабинет. Кадавр сразу занял диванчик в углу и не отсвечивал, а мы с Сержем, Маратом и Алексеем Федоровичем устроили совещание по поводу программы. Оставалось всего дней десять до ее выхода на широкие экраны.
Прежде чем все расселись, директор медиацентра протянул мне флешку, сказав, что забыл передать утром, отвлекли мол. Я сразу посмотрела, удивляясь, что передали ее не лично мне, а через 'дядю Лешу'. Странное сообщение, полученное с Земли, немного напрягло. Очень короткий совет от куратора содержал всего несколько слов: 'Диана, постарайтесь не увлекаться политикой. Помните, что ваша передача должна носить более развлекательный характер. Сделайте так, чтобы после программы людям, особенно молодежи, захотелось туда приехать. В остальном - полная свобода для вашей фантазии. С уважением, Виктор Неверов'
Я не знала, что и думать. Это дружеский совет, или прямое указание? Разве в таком формате получают задание? И почему письмо было на простой флэшке а не в конверте? И пароль совсем не сложный, значит, и Алексей Федорович в курсе? Зачем?
В любом случае, особых тайн от него не было, так как я и так собиралась обсудить с ним передачу. Я собственно в таком ключе до сих пор и действовала. И эпизодов красивой жизни на этой молодой планете набралось немало.
Серж стал нам показывать эпизод за эпизодом, и я на время забыла о послании. Некоторые съемки итальянца оказались неожиданными даже для меня. Тут был и головокружительный полет на катере, даже я за штурвалом очень удачно вписалась, хотя совсем правдой не назовешь - так быстро я еще не каталась, тем более, когда управляла сама. Вспомнить смешно. Но кого интересует правда? А тот эпизод, где я, сломя голову, скачу на буйном жеребце, даже приукрашивать не пришлось, и Федорыч настойчиво рекомендовал включить его в программу. Были тут и съемки с высоты полета коптера всего Ново-Плесецка, очень красивые. И работа порта в заливе была показана замечательно. А о политике я как-то и не думала, как и Серж, судя по отснятому материалу. Интервью с полпредом и несколькими сановниками, к моему некоторому огорчению, оказались тоже не особо политическими. Там больше было об увлечениях, об отдыхе, о любви к 'Новому дому'. Одним словом, о политике, как таковой, ничего и не было. Если бы не получила письмо, я, увлеченная совершенно необычной новой жизнью, не обратила бы на это внимания. А теперь.
Смонтировано было десять эпизодов, включая вступительное слово и заключение, где панорамой шли самые разные картинки местной жизни. Но оставалось место еще для одной задумки, а именно - мое большое упущение с самого начала - ГОК. Ведь куда я молодежь-то призываю? Именно поработать на ГОК, в прогрессивную компанию, сулившую, как я поняла, процветающую жизнь на планете. Так что решила не откладывать в долгий ящик и слетать в главное управление комбината завтра же с утра. Ну а что - чего тянуть! Только ребят пока предупреждать не стала. Не хотелось ставить в известность директора новостного канала. Решила сказать на пути домой, не думая, что Марату потребуется много времени, чтобы договориться о встрече.
Все в целом просмотром остались довольны. Советы дяди Леши урезать и сократить пару эпизодов, а другие три чуть дополнить показались мне дельными, так что расстались мы весьма довольными друг другом. Предупредив директора, что в ближайшие пару дней будем заняты дополнительными съемками на природе, я отказалась отужинать в медиацентре, соврав, что на вечер у меня другие планы.
Впрочем, почему соврав? Планы были. Во-первых, модистка была приглашена ко мне домой, во-вторых, неплохо было подготовиться к завтрашней авантюре.
Марат, согласившийся лететь в коптере в кабине, чтобы не делить салон с Крохой, поднял удивленно бровь на голоэкране, но ответил, как я и предполагала, согласием: