– Пей, странник или кто ты там.
В комнате тут же посветлело. В чашу стала набегать вода, отдающая белым свечением. Так неестественно, будто мне из чаши Грааля предлагают хлебнуть.
– Быстрее, глупец, – бросил Наставник.
Опустившись к ней, будто собачка или динозавр, я начал хлебать, осознавая, что нельзя нарушать контакта с землей, поднимая саму чашу. Чистейшая, прохладная и сладкая водица привела в восторг. Я высосал всё, под хихиканье Наставника.
Когда отпрял, тот вновь активировал карту мира и стал перебирать её с такой скоростью, что у меня закружилась голова, и я прилёг.
– Великолепно! – Воскликнул, хлопнув в ладоши. – И неожиданно приятно!
– Чего ты радуешься? – Скривил нос я, возвращая Ярыгин в кобуру. Этот придурок чуть не схлопотал, ибо я придремал и несколько потерялся в пространстве и времени.
– Лорд Рэ Хайор прибыл со своими войсками! – Ответил тот. – Что ж, умно. Провёл хитрец всех, скрываясь в Сумрачной туманности. Надо скорее оповестить принцессу!
И побежал, прихватив с собой только каску, подаренную мной ее радужной козе. На остальное барахло ему было плевать. Как и мне. Я вышел за ним.
Минут через двадцать мы догнали наших господ.
Новость о прибытии нового лорда была воспринята обоими по – разному. Девушка была искренне рада, а вот старичок нахмурился.
– Что ж, – усмехнулась принцесса и не без усилий вырвала каску у Наставника. – Идёмте встречать моё новое войско. А ты Миша, держись поближе. Лорд рассказал, как ты чудом остался цел в передряге. Остерегись, ведь Великий Оракул не может благоволить более двух раз, так гласит истина.
– Чего? – Нахмурился я, глядя сверху – вниз и нависая над малявкой, как грозовая туча, что вот – вот ливнем осыплется и громыхнёт по макушке.
– Ничего, глупец, – бросил Наставник в спину. – Её величество, радужное сияние пытается донести, что ты уже два раза чуть не лишился жизни, идиот.
– А ну брысь отсюда! – Рявкнул я на мужчину, что тот отпрыгнул от меня метра на три с испуга.
Конечно, меня взбесило, что никто моей заслуги не признал. Но доказывать ничего не собирался. Да и некогда было. Не обращая внимания на нашу ссору, принцесса с лордом поспешили к краю.
По мере приближения к светлой стороне, я всё отчётливее понимал, что даже представить сложно, сколько там сейчас народа. Ибо шум от двигателей прибывающих кораблей только множился, вливаясь во что – то невыносимое. Не понимаю, как аборигены могли терпеть такое.
Со светлой стороны нас ждал целый флот, нависший над парящим островом, словно рой пчёл. Прибыли не только корабли вида дирижаблей, но всяких других хватало. Однако, всё, что разглядеть сумел было построено по тому же видимому принципу, как и корабль Рэ Бейлинга.
Кстати о его корабле. Он хоть и продолжал лежать на земле. Но уже не представлял бесформенную груду обломков. Между частями корпуса поблёскивали тонкие синие нитки, что, видимо, постепенно стягивали всё обратно. Или же корабль сам восстанавливался, зарастая. В общем, забавно бы понаблюдать. Но не при всём том народе, что стоял теперь, встречая принцессу на огромной, расчищенной от обломков, травянистой площади.
Пару тысяч бойцов, над которыми возвышались пушечные установки, понатыканные на скорую руку по всему острове. В глазах зарябило от синевы, и я сфокусировался на ближайших, ощутив, как взволновано бьется сердце в груди.
– Ваше радужное сияние, – зашептал Наставник. – Под прикрытием такого флота мы легко сможем уйти в миры, где нам предоставят убежище.
– Я больше не намерена бежать, – бросила принцесса с ходящей ходуном грудью. Похоже, переволновалась бедняжка.
Минуты мы стояли пока по народу прокатилась весть о том, что прибыла принцесса. Очередной лорд пробился через толпу, как зверь через густые заросли. Он выглядел молодо и браво. Темноволосый, усатый со взволнованным лицом, мужчина ухнул на колено, словно без сил.
– Моя принцесса! – Воскликнул на весь остров громыхнув львиным, но подрагивающим голосом, перекрикивая шум сотен двигателей.
Воины, словно по цепной реакции ударной волны, посыпались от эпицентра на колени с оханьями и аханьями. Буквально через десять секунд весь остров стоял на колене и взирал преданными, щенячьими глазами на пигалицу. Даже корабли каким – то непонятным мне образом стихли.