Так однажды Дейнерис рассказала ей о том, как на самом деле, она стала женой кхала Дрого. Как была напугана необходимостью отдаться этому гиганту, с которым у нее даже не было общего языка, и как была обескуражена и едва ли не раздавлена, когда в первую брачную ночь он попросту ее изнасиловал, поставив перед собой, как конь кобылу, и взяв сзади.
- У нас это называют по-собачьи или на коленях, - осторожно прокомментировала Лейна рассказ Дейнерис. – Нормальная поза, если все делать правильно, но я тебя понимаю. В первый раз, с чужим человеком и так сразу…
Дейнерис посмотрела на нее с интересом и спросила, практикуют ли и они с Эйгоном такой секс.
- У нас все проще и сложнее, - «честно» призналась Лейна. – Эйгон вырос хорошим парнем. Скромным и, как бы это сказать, пожалуй, даже стеснительным. До меня у него не было женщин. Представляешь, вообще, никого. И он, когда мы сблизились, про постельные утехи ничего толком не знал и ничего, как следствие, не умел. Я тоже, знаешь ли, была девственницей, но меня все-таки всему этому учили с детства мать и служанки. Так у нас было принято. Поэтому я заранее знала, что нужно делать в постели и чего ожидать от близости. Все, что мы с Эйгоном делаем в… Ну, пусть будет в постели, это то, чему научила его я. А я знаю много всего. У нас даже книга такая была дома. С иллюстрациями. Представляешь? 64 позы[5], и на коленях – это всего лишь одна из самых простых и очевидных поз. Как и на спине с раздвинутыми ногами.
- А меня научила Дореа – рабыня, подаренная мне Дрого, - любезностью на любезность ответила Дейнерис. - Вообще-то, она была моей служанкой, но она родом из Лисса, а там рабынь обучают для того, чтобы они работали в домах удовольствий.
Рассказ Дейнерис был достаточно откровенным и изобиловал довольно смелыми интимными подробностями, но кроме того этот рассказ содержал явные намеки на лесбийскую любовь, потому что, обучая позе наездницы, обнаженная Дореа садилась на бедра своей так же обнаженной госпожи, и Дейнерис честно призналась Лейне, что иногда это было «очень приятно». Так что однажды, когда королева в очередной раз увлеклась рассказом о том, как это было у нее с Дореей и как пару раз случилось с ее юной экзотической помощницей Мисандеей, Лейна обняла королеву в порыве нежности и страстно поцеловала ее в губы. Дейнерис ее не оттолкнула и даже ответила на поцелуй, но тут же прервала встречу на самом интересном месте. А в следующие их «посиделки» завела разговор о военном искусстве, о том, как красиво сражается Лейна мечом и копьем, и даже попросила чему-нибудь такому ее научить. Лейна идеей Дейнерис искренно загорелась, и следующие два дня учила ее обращаться с копьем и кинжалом, поскольку меч оказался для Бурерожденной попросту тяжеловат. Однако вскоре эта тема не то, чтобы исчерпала себя, но как-то незаметно перешла в разряд второстепенных, а в разговоре с глазу на глаз была озвучена наконец проблема драконов.
Даже не обсуждая этот вопрос с Дейнерис, валирийцы к этому времени достоверно знали, что с драконами у королевы беда. Самый большой из них, - черный с красными отметинами, названный в память ее умершего мужа Драгоном, - летал где-то сам по себе, лишь изредка посещая свою «мать», живущую в пирамиде Великой Гарпии. Двое же других были заперты в катакомбах под пирамидой. Эти вообще вели себя, как озверевшие в неволе хищники, и договориться с ними Дейнерис не могла. Они бросались на нее точно так же, как на любого другого человека, - даже на тех, кто приносил им мясо, - и удерживали их лишь цепи и обитые железом наглухо запертые врата. Лейна и Ульф уже пару раз тайно наведались в подземелья через обнаруженный с помощью приборов тайный боковой ход и выяснили, что советы и рекомендации, содержавшиеся в записках Адаммаса Викториона, не пустые слова. Кое-что из этого помогло Лейне наладить первичный контакт с кремово-белым драконом по имени Визерион, а через него и со вторым, зелёным с бронзовыми отметинами, прозванным Рейгаль. Этот второй был трудным для общения. Слишком дикий, и слишком бешеный, он не шел на прямой контакт, но Визерион его каким-то образом успокоил.
Эти их секретные вылазки позволили выяснить, что Визерион, пожалуй, согласится – пусть и не сразу, - принять Лейну, как своего всадника, а вот Рейгалю явно нужен кто-то другой. Ульфа драконы могли всего лишь принять, что было уже совсем немало, поскольку попытка принца Квентина Мартелла завладеть одним из драконов в отсутствие Дейнерис закончилась его смертью. Парень считал, что драконы его признают, потому что в его жилах течет не только кровь Мартеллов, но и кровь Таргариенов. Увы, но драконы с ним не согласились. Дейнерис, впрочем, им об этом не рассказывала, это Ульф узнал своими методами. Так что, когда королева заговорила о драконах, Лейна уже знала, о чем пойдет речь. И Дейнерис не подвела. Она все-таки рассказа Лейне о своей беде, и даже более того, она так расстроилась, что ее пришлось утешать, и эти утешения как-то незаметно вылились в довольно-таки горячий секс. До этих пор Лейна с женщинами не спала. Ее этому обучили еще в ранней юности, но применить свои знания и умения на практике ей как-то не пришлось. Зато пригодилось теперь, когда ей надо было убедить Дейнерис, что тройной брак – это хорошая идея. Впрочем, Лейне и самой было интересно, придется ли ей в этом случае всего лишь «отбывать номер», или лесбийские штучки-дрючки способны ей доставить удовольствие сопоставимое с гетеросексуальными безумствами. Оказалось, может. Во всяком случае, в исполнении Дейнерис, некрупной, но хорошо сложенной женщины, уже вкусившей, к слову, от этого запретного плода.