«Что ж, - подумала Лейна, когда они приблизились к драконам, — вот он момент истины! Риск, конечно, но думаю, игра стоит свеч!»
Она вышла вперед, дождалась, пока оба дракона не успокоятся, - запах-то они явно узнали, - и подняла руки вверх, словно обращалась к богам, но к богам она, на самом деле, и обращалась. Трудно игнорировать очевидное, а здесь на Планетусе боги давали о себе знать настолько часто и ясно, насколько это вообще возможно. Поэтому начинать следовало с литании, обращенной к богам-драконам Балериону, Вхагару, Мераксес и Сираксу. Молитва была короткой, но произносилась она не на высоком валирийском, а на том самом древнем диалекте, который по традиции назывался в Валирии «пастушьим говором». Наверное, так и обстояли дела, и на этом языке говорили те пастухи, которые приручили первых драконов или получили их, как Дар Богов. Удивительно, но оба дракона застыли на месте, не сводя с Лейны своих кроваво-красных глаз.
Между тем, завершив литанию, Лейна перешла к той части, где драконы должны признать за ними тремя, - за ней, за Дейнерис и за Эйгоном, - Право Сильного. Три слова, которые она буквально прорычала и от которых повеяло мощью, которой она сама от себя не ожидала. И получалось, что дело не в ней, или, вернее, и в ней тоже. Но главная сила была заключена в словах древнего языка, которые до сих пор несли в себе божественную эманацию. Ее саму продрало, что называется, до костей, но и драконов, словно прижало к полу. Но за тремя первыми словами последовали три фразы Подчинения, и после каждой из них, воздух вокруг Лейны и ее спутников наполнялся ощущением Власти, Права Повелевать и Права Летать Вместе. Это было странное действо, просто мистерия какая-то, а не «обычный» обряд Единения. И, слава богам, он закончился успехом. Лейна подошла кремово-белому Визериону и положила руку ему на прикрытую пасть. Дракон мигнул и еще больше склонил голову, и, к своему огромному удивлению, Лейна почувствовала, как формируется нерушимая связь между нею и драконом. Теперь он позволит себя оседлать и понесет ее в небо. Конечно, возьмёт еще немало времени, пока они привыкнут друг к другу и окончательно притрутся. Но сделать это будет уже куда проще, чем то, что она сделала сейчас.
Следующим был Эйгон, но он шел как бы вторым. Его Рейгаль был уже готов принять всадника. Надо было только определиться, кто им будет. Так что ее мужу было проще, а Дейнерис даже стараться не пришлось. Успокоившиеся драконы, пережившие период своего безумия, «вспомнили», что она Мать Драконов, и больше на нее не рычали.
- Теперь можно их расковать и выпустить, - сказала Лейна, вытерев с лица пот.
- И они не станут есть людей? – все еще беспокоилась Дейнерис.
- Запрет наложен, - объяснил ей Эйгон. – Теперь они не дикие хищники, а драконы, имеющие своих всадников.
- А как же Дрогон?
- Тебе придется с ним серьезно поговорить, - улыбнулась Лейна. – Я научу тебя. Теперь, когда его братья будут на свободе, договориться с ним будет куда проще...
Однако, все это слова, игра на публику и все такое. Главное же свершалось сейчас в ней самой. Ее второе Я стало полновесным и полноправным, оттеснив в сторону личность Ассасина, потому что у Лейны Таргариен был теперь свой собственный дракон, а, учитывая ее валирийское происхождение, она стала Таргариеном даже больше, чем были те идиоты, которые умудрились просрать свою власть в Вестеросе. Только подумать, трехсотлетняя монархия, и все, что сделали их предки, пошло прахом. В этом смысле, Дейнерис вызывала у нее сейчас неподдельное восхищение, и она уже не хотела убивать эту девушку, которая умудрилась стать настоящей преемницей Эйгона, Рейнис и Висеньи и возродить то, что считалось умершим. Власть Таргариенов, их империю.
«Боги! – взмолилась обычно хладнокровная Лейна, - Вразумите ее, боги! Молю вас дайте ей силу принять правильное решение!»
Сейчас идея триады казалась ей не просто способом захватить власть в Семи Королевствах. Удивительно, но она хотела сблизиться с Дейнерис по-настоящему, чтобы стать ей сестрой, подругой и любовницей, и это, как ни странно, показалось ей даже важнее, чем оставаться женой Эйгона.
8.3 Лорд Годвин Викторион
Путешествие оказалось не только долгим, но и трудным, утомительным, а временами и опасным. Погода им не благоприятствовала, - приближалась зима, - и первый шторм они встретили всего в сутках пути от Солнечного Копья. Впрочем, он был относительно слабым. Зато тот шторм, который догнал их на седьмой день пути, был по-настоящему страшен. А у Годвина на руках беременная жена, которая к таким приключениям была совсем не готова. Еще спасибо, что у него хорошая «медицинская» подготовка, и не только боевая. Он умел наложением рук снимать мигрени, мог ввести человека, - в том числе, и раненого бойца, - в сон, лишь пробежавшись кончиками пальцев по нескольким акупунктурным точкам, и многое-многое другое. Это несколько облегчило ему жизнь. По крайней мере, Маргери не тошнило ни от токсикоза первой половины беременности, ни от морской болезни. У нее не болела голова и не отекали ноги, и она спала, как минимум, по двенадцать часов в сутки. В остальное время, если не мешала качка, она что-нибудь читала или они играли в кайвассу. Во время качки он учил ее валирийскому вольных городов, и они вместе совершенствовались в высоком валирийском. Вообще-то ей сказочно повезло, что она путешествовала со своим мужем.