- Конечно, покажи! – обрадовалась Виктория, и ни разу не пожалела о своем решении, потому что за стеной в богороще Винтерфелла перед ней открылся совершенно новый и невероятный по своей привлекательности мир.
Здесь было неожиданно тепло, не как летом, а скорее, как весной или ранней осенью. В богороще Винтерфелла били горячие ключи, заполнявшие водой несколько прудов, расположенных вдоль Гостевого дома. Еще один небольшой, но явно глубокий пруд нашелся у подножия огромного чардрева, на белой коре которого было вырезано человеческое лицо. Из глаз этого необычного лика, напоминавшего древние православные иконы, «текли кровавые слезы», являвшиеся на самом деле соком чардрева. Белый ствол, красные листья и красный, как кровь, древесный сок, и, разумеется, магия. В богороще было несколько чардрев, но это было явно главным. Самое древнее, самое большое, и оно единственное несло на себе лик… Чей? Бога или это собирательный образ всего человечества? Или, напротив, очеловеченный образ чардрев и древней магии?
Виктория подошла к дереву и, остановившись неподалеку, посмотрела в плачущие «кровью» глаза. Казалось, она только что подошла, но, когда ее окликнул встревоженный Конрад, выяснилось, что она уже минут десять стоит перед деревом, не двигаясь, - и, кажется, даже не дыша, - и не произнеся за это время ни единого слова.
- Извини, Квентон! – улыбнулась она через силу. – Просто задумалась. Вспомнила кое-что…
И она вспомнила. Дерево или древние боги через него показали ей множество «картинок», которые сейчас, сразу вдруг, всплыли в ее памяти. Лица, сцены, возможно, события. Там не было слов, только зрительные образы и время от времени долетавшие до нее звуки, которые все-таки можно было расшифровать. Колокольный звон сопровождал изображение пожара, но что именно горело, Виктория сказать не могла. Шум деревьев, гнущихся под ветром, и шум битвы, крики и вопли, дикий смех… Было ли это пророчество типа тех, которые приходили к ней раньше? Нет и нет. Это было именно послание чардрева без указания отправителя. Возможно даже, что некоторые сцены принадлежали прошлому, а другие являлись предзнанием будущего. Но тогда, получалось, что дерево нашло того, кто может принять его послание. Кого-то, кто, как Виктория, уже знает, как это, когда ты прозреваешь будущее. Кого-то, кто способен принять послание и, возможно, даже сможет его расшифровать и интерпретировать.
- Вам нехорошо, леди Рейнис? – встревожилась Арья, напуганная всей этой ситуацией. – Принести вам воды? Позвать мейстера?
- О, нет! – снова улыбнулась Виктория, и надо сказать, эта улыбка, предназначенная для девочки Старк, вышла гораздо более естественной. – Не тревожься, Арья! Я действительно просто кое-что вспомнила. И знаешь, что, называй меня просто Рейнис. Мы ведь друзья, а друзья обращаются друг к другу по имени.
- А можно я тебя о чем-то попрошу? – неожиданно сменила Арья тему разговора.
«А девочка-то ведьма!»
- За спрос денег не берут! – сказала она вслух.
- Ты можешь научить меня биться на мечах?
- Я-то могу, - покачала головой Виктория, - но я в вашем замке гость, а решают твои отец и мать.
- Спроси лорда Эддарда! – неожиданно для самой себя посоветовала Виктория.
Лорд показался ей здравомыслящим человеком. Не может быть, что он не видит, что его младшая дочь не похожа ни на свою мать, ни на свою сестру. И кстати о внешности. Дети лорда Старка были в большей степени похожи на свою мать и имели мало общих черт с отцом. Все, кроме Арьи. В Арье в полный голос говорила кровь первых людей, а вот в остальных было слишком много черт андалов, которые они унаследовали от Речных королей.
- Но, - добавила, видя, как расстроилась девочка, - я могу просто кое-что тебе показать, когда рядом нет тех, кто против…
***
Потом был пир. Король упился и внаглую щупал служанок, особенно одну, огромные груди которой едва не вываливающиеся из частично расшнурованного корсета. Серсея сидела рядом с ним, застыв лицом, словно снежная королева. Сир Джейме стоял за ее спиной и явно негодовал, но держал при этом рот на замке. Принц Джофри на все это не обращал внимания, он распускал хвост перед Сансой. Скандализированная поведением короля, леди Старк не знала, куда себя деть, а ее муж явно находился в тяжелых раздумьях. Время от времени он бросал короткие взгляды на короля Роберта и практически каждый раз бросал еще более короткий взгляд куда-то на дальний край стола. Заметив это, Виктория, которая весь вечер переглядывалась с Робом Старком, посмотрела наконец туда, куда смотрел его отец, и ее словно молнией ударило. Там, в дальнем конце стола среди приближенных слуг лорда сидел парень примерно одного с Робом возраста. Красивый парень, похожий на Эддарда Старка куда больше, чем все его дети, - кроме Арьи, разумеется, - сдержанный, даже несколько замкнутый и очевидным образом не участвующий в общем веселье, хотя он и прикладывался время от времени к своей глиняной кружке. Слуги пили эль, а не вино, из глины, а не из серебра.