«Тысяч на четыреста, - прикинула Виктория, помогая Эрику переносить пластиковые боксы с золотыми монетами и цинки с патронами, усовершенствованными в связи со спецификой вестероской магии. – Или даже пол миллиона, но остальное все равно придется добывать на месте».
Они донесли очередной контейнер и аккуратно опустили его на талях на дно забетонированного колодца, устроенного всего в семистах метрах от бивачной поляны.
- Этот схрон закрываем! – решила Виктория, оценив сложенные внизу ящики, цинки и контейнеры. – Нельзя класть все яйца в одну корзину.
- Согласен, - поддержал ее Эрик. – Закрываем.
Они с двух сторон подняли стокилограммовую крышку из броневой стали, перенесли к схрону и закрыли ею зев колодца. Крышка встала на стальное кольцо, окантовывавшее бетонный срез колодца, крепления совместились, щелкнул замок. Осталось лишь вернуть на место приличного размера пласт земли толщиной почти в сорок сантиметров, и все, собственно. Кустик, травка, какие-то цветочки. Иди знай, что там спрятано в глубине. И, к слову сказать, толщина пласта обеспечивала растения достаточным пространством, чтобы не погибли корни и не завяли листья. Но Виктория не привыкла ждать милостей от природы, и пока не уверилась, что они здесь не наследили, не оставила схрон в покое.
- Убедилась? – усмехнулся Эрик.
- Никакая предосторожность не бывает лишней, когда речь идет о личной безопасности.
- Ну-да, ну-да, - покивал ей Умка. – Лучше перебздеть, чем недобздеть.
- Грубо, но верно! – согласилась Виктория. – Пошли. Ева, наверное, уже кулеш сварила. Есть хочется.
Есть действительно хотелось не по-детски. И это при том, что до прихода Виктора она умяла половину яблочного пирога. Однако, нервное напряжение и физические нагрузки помогли ей нагулять нешуточный аппетит. Так что тарелка пшенной каши со шкварками ушла влет, и Виктория попросила добавки. Ее организму требовались калории, и она их получила. Так что после обеда она, «как молодая», снова носила ящики и контейнеры, распихивая их по двум дополнительным схронам и так до вечера, пока не вернулись разведчики. И вот тогда, рассевшись вокруг костра, они все вместе выпили по кружке крепкого мясного бульона и стали есть жареное на углях мясо косули, подстреленной Виктором из охотничьего лука. Ели и слушали. То есть, кто-то докладывал, рассказывая о результатах разведки, а кто-то слушал, но ели, так или иначе, все, потому что сильно проголодались, и не было никакой причины терпеть голод.
- В радиусе пяти километров людей нет, - сообщил Георг. – Нет даже следов пребывания.
Это они уже знали от вернувшихся несколько раньше пиренеев, но предосторожность никогда не бывает лишней.
- Дичь непуганая, значит, охотников тоже давно не было. На проселке, который проходит в шести километрах к востоку, наблюдается довольно интенсивное движение. Видел пару обозов, шедших в Тихий Пруд и Фитили. Как я понял из разговоров, везут соль из Солеварен и товары из Дарри. Довольно много пеших, конных видел всего троих. Один, вроде бы, межевой рыцарь. Остальные – местные селяне. Еще видел корабли на реке. Немного и некрупные. Два шли в Солеварни и один – в Девичий Пруд.
Что ж, все это было ожидаемо. Пробой ударил в левобережье Трезубца. Вернее, близ эстуария[18] реки. Место тихое и удобное для создания базы, из которой можно потом организовывать вылазки. Этим они, собственно, и занимались все предыдущие семнадцать месяцев. Портал открывали раз, много два раза в месяц, и экспедиция уходила на неделю или две-три в Вестерос. Работала их группа, но, в особенности, в первое время они часто брали с собой кого-нибудь из ученых, занятых в программе. Толку от них было мало, но начальству так было спокойнее, и Виктория не возражала. Зато прикомандированных можно было использовать в качестве носильщиков и поваров, чтобы у настоящих специалистов было время на разведку местности и изучение аборигенов.