Черчилль, обескураженный этим известием, приказал провести новую аэрофотосъемку всей Северной Франции — уже в четвертый раз. В результате принятых мер удалось вскрыть, что немцы отказались от использования массивных и тяжелых конструкций, большинство из которых были разрушены неоднократными ударами английской и американской авиации, разработав в строгом секрете новые, небольшие, мобильные пусковые установки, которые легко к тому же маскируются и с большим трудом обнаруживаются с воздуха.
13 июня 1944 года в пятом часу утра постовой станции воздушного наблюдения и оповещения в графстве Кент услышал «шелестящий звук» и увидел «крохотный самолет», пролетевший вглубь страны, из выхлопной трубы которого вырывалось оранжевое пламя. Сбить этот странный объект ни зенитная артиллерия, ни истребители-перехватчики не успевали. И он продолжил свой полет, «скрежеща как старенький «Форд», поднимающийся в гору», а затем упал, взорвавшись, в небольшом городке Сванскомбе, не долетев 32 километров до цели — Тауэрского моста.
В течение первых 10 дней обстрела Лондон достигли 370 ракет Фау-1. После этого противовоздушная оборона города была реорганизована: истребители должны были теперь перехватывать ракеты еще над проливом. Вся зенитная артиллерия была передислоцирована непосредственно на побережье. На подступах к Лондону установлено плотное заграждение из аэростатов. Между зенитными батареями на побережье и аэростатным поясом оперировали истребители-перехватчики. Принятые меры оказались весьма успешными, в результате чего из 97 ракет, запускавшихся тогда в день по Лондону, город достигали максимум 3–4 Фау-1.
Тысячи лондонцев остались живы, зная техническую особенность летающих бомб — громкое тарахтение их двигателей, после выключения которых ракеты начинали падать вертикально вниз. Этих секунд вполне хватало, чтобы добежать до укрытия.
К тому же немцам не хватало одной очень важной детали: они не знали результатов обстрела Лондона ракетами Фау-1. Чтобы иметь хоть какое-то представление о точности ведения огня, они воспользовались данными, опубликованными в первые дни обстрела города английской прессой — о числе погибших. Вскоре они, однако, были лишены и этой возможности: точные данные о потерях более не публиковались.
Последним информационным источником были агенты абвера, действовавшие в Англии, которым немцами было дано указание следить за результатами ударов ракет. В Германии, конечно же, не знали, что большинство из них к тому времени было перевербовано. Находясь под контролем британской секретной службы МИ-5,[36] они докладывали о попадании, якобы, по центру города тех ракет, которые взрывались на окраинах или вообще не долетали до города, указывая точное время их падения и в большинстве случаев «перелет», тем самым сокращая траекторию их полета и без того укороченную.
Уже через несколько дней немцы ввели корректировку, сократив полетное время, в результате чего более 80 процентов запускавшихся ими ракет падали южнее Темзы.
Раздел IX
Пропавшая ракета
После мощного воздушного налета британской авиации на ракетно-испытательный центр Пенемюнде на Балтийском море в августе 1943 года немцы перенесли продолжение работ над «Агрегатом-4» — ракетой, более известной как Фау-2, вглубь Польши. Тем самым они надеялись сделать недосягаемым для противника свое «чудо-оружие».
При этом они недооценили решительность и настойчивость разведывательной службы польского движения Сопротивления. Когда 5 ноября 1943 года в Близне в небо взлетела первая ракета, это послужило сигналом для начала дуэли между польскими сопротивленцами и немцами. Окончилась же она посадкой в Лондоне английского транспортного самолета с деталями Фау-2 на борту — задолго до того, как немцам удалось начать обстрел города этими ракетами.
19 сентября 1939 года Адольф Гитлер совершил свой триумфальный въезд в город, послуживший для него поводом к развязыванию самой большой войны всех времен. Второй мировой войне исполнилось уже 19 дней. Здесь, в Данциге (Гданьске), в апогее своей власти, Гитлер заявил в выступлении, передававшемся по радио, обращаясь к противнику, что мир скоро столкнется впервые с оружием, «еще неизвестным, ударам которого сами мы, однако, подвергнуться не сможем.»