Часть первая
Август в этом году выдался прохладным и дождливым. Лето не спешило в северную столицу России. На небе, словно приклеенные висели серые тучки, которые периодически поливали петербургские улицы проливным дождем. Приблизительно через каждые три часа из-за туч выглядывало солнце, и словно испугавшись открывшихся картин, тут же пряталось обратно. Слушая, как капли дождя барабанят по крыше « Фольксвагена», я сидела, безучастно наблюдая за метавшимися по мокрому стеклу дворниками. Когда-то я любила дождь, но после того ненастного вечера двенадцатого октября девяносто шестого года, осенняя пора вызывала лишь горечь и глухую боль в груди. Боль, которую слегка притупило время…Даже новую женитьбу Савелия я перенесла сравнительно спокойно. Мачеха появилась через пять лет после смерти моей матери. Тихая учительница русского языка и литературы, сумевшая очаровать всемогущего Савелия Рижского, настолько, что он отвел ее в ЗАГС, стала хозяйкой в нашем доме. Между мной и Ариной никогда не было настоящей вражды. Она прекрасно понимала, что мое место в душе Савелия ей не занять никогда, куда больше ее волновало, что первое место в завещании мужа тоже будет отведено мне. Вместе с мачехой к нам в дом попала и ее десятилетняя дочь от первого брака Александра. Девицей она была язвительной и языкастой. Сдружились мы достаточно быстро. Примерно через год после замужества, мачеха родила ребенка, тоже девочку, нареченную Анастасией. Появление сестрички не доставило ни мне, ни Сашке, и малейшей радости. Около года мы просыпались среди ночи от недовольного ора, несущегося из детской. Савелий не позволял нанимать няню, а Арине было лень встать к дочурке. В свои девять лет Настя превратилась в тихую подлизу, которая обожала делать пакости мне и Саньке. Получая заслуженные затрещины от скорой на расправу Александры, она тут же бежала жаловаться матери. Та первое время пыталась всех примирить, а потом махнула рукой. Вынырнув из своих мыслей, я перевела взгляд на часы. Сегодня Савва возвращается из Парижа. Как он отнесется к принятому мной решению….Поймет и не будет мешать или прогонит как дед мать? Я прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Так или иначе, я все равно сделаю, что задумала….
Глава вторая
- Да ни за что! – тяжелый кулак Саввы с грохотом ударил по дубовой крышке стола. Раритетная мебель времен Карла Великого жалобно застонала почти человеческим голосом, – только через мой труп, Поль!
- Пап, не ломай мебель, - ничуть не напуганная приступом отцовской ярости, произнесла я. – Я все решила. Я бросаю Гарвард.
- Хорошо, - Савелий глубоко вдохнул и выдохнул через нос – не хочешь Гарвард, переводись в любой другой. Я не возражаю. Но это должно быть достойное заведение.
- Институт дружбы народов. Вполне достойное заведение, – спокойно произнесла я. – Я уже подала документы.
- Что?! – от рева Рижского вздрогнули даже стены. Он стиснул зубы и прошипел – Нет, слышишь?! Ты решила все бросить за два года до окончания?! Ты же отлично училась. Я не понимаю, ради чего? Испортишь себе жизнь и ничего более. Твоя мать никогда бы не позволила…
- Не говори мне о матери! - отрезала я.- Ты прекрасно знаешь, что мне нужно, но не хочешь мне этого позволить! - вскочив с кресла, я оперлась о крышку стола и оказалась нос к носу с разозленным Саввой. – Я больше не могу жить так! Мне надоело, что все приседают передо мной, как только слышат кто мой отец. В Бостоне было проще, но ты сам настаиваешь, чтобы после окончания университета я вернулась в Россию. Мне надоело, что я без труда получаю все, на что показываю пальцем! Я уже не знаю кто я : живой человек или ходячий бренд Савелия Рижского. Что бы ты не сказал я все равно уеду, папа. И не вздумай послать за мной своих потомков товарища Берии. Иначе ты меня больше не увидишь, - уже поспокойнее добавила я, возвращаясь в кресло.