- Рассказывай, - без приветствий мрачно буркнул Савва.
- Рассказываю, - послушно начал Антон. – Выглядит замечательно, уезжать не планирует. Мне была не рада. Что еще вас интересует?
- Откуда у Фрейзера талант гипнотизера?! – Рижский треснул кулаком по подлокотнику. – Ему понадобилось всего несколько встреч, чтобы моя дочь, как марионетка, отправилась в другую страну. Как можно было заставить ее уехать из России?
- А как вы убедили Лору уехать отсюда, а? – приподняв брови, ехидно осведомился Светлов.
- Ты что решил меня окончательно добить?! – Савва резко выпрямился. – Там все так далеко зашло?
- Так куда ехать? – Антон сделал вид, что не услышал последней фразы. – На вашу квартиру, в самую лучшую гостиницу, к Полине в гости?
Рижский долго молчал, а потом глухо бросил:
- Отвези меня к Майеру, немедленно.
*****
То, что Пол нисколько не удивился его визиту, окончательно разозлило Савелия. Без приглашения усевшись в кресло напротив ненавистного тестя, он выдохнул:
- Я этого не потерплю.
- Чего именно? – осведомился Пол. – Если ты о приезде Поль в мой дом, то это было ее решение. Если о моем решении завещать ей свое имущество, то это тебя не касается. Она – Майер. Этого тебе не изменить. Если больше ничего не хочешь добавить, то, сделай милость, избавь меня от своего общества. И не появляйся в моем доме без приглашения.
- Нет, не все. – Рижский глубоко вдохнул. – Мы не можем бесконечно делить девочку. Это пора заканчивать.
- И что ты предлагаешь? – брови Пола приподнялись. – Нет! Ты спятил!
- Почему? Разве не так решали свои разногласия твои предки, Майер? Я мог бы решить все по-своему, но даю тебе шанс.
Пол долго смотрел на зятя, а потом глухо осведомился:
- Где и когда?
- Здесь, у озера. Через три дня. Мне нужно время, чтобы утрясти дела с юристами, – бросил Рижский.
- Хорошо. – Пол кивнул головой. – Тогда позаботься заранее и о подходящей легенде. Я уже слишком стар, чтобы сидеть в тюрьме, и не желаю объяснять Поль, почему это случилось.
- Не беспокойся. Мне не привыкать, – бросил Савва. – До встречи.
- До встречи, – кивнул Пол.
Он проводил зятя взглядом, а потом вытащил из стола лист гербовой бумаги и начал писать, подолгу задумываясь над каждой фразой. Закончив работу, он вложил письмо в длинный конверт, запечатал и убрал в сейф. Впервые в жизни Пол Майер сомневался в том, что собирался сделать, но отступать было некуда. Да и незачем.
*****
Савелий стоял перед окном и безучастно смотрел, как стекают по стеклу крупные капли дождя. Ему не хотелось думать о том, что случится вечером. Он сам принял это решение, и чтобы не случилось…Рижский покачал головой и усмехнулся. Он знал, что случится, на девяносто девять процентов. Поглядывая на часы, Савва машинально отметил, что человек, которого он ожидает, запаздывает, и снова вернулся к созерцанию дождя за окном. Память невольно перенесла его в такой же мокрый дождливый август, август, в котором он впервые увидел Лору….Увидел и понял, что пропал. Что не сможет без нее. Кто же знал, что она его дочь…. Савва неосознанно все глубже погружался в свое прошлое. Майер тогда ни словом, ни жестом не дал понять, что их встреча не первая, и вел себя на редкость вежливо, а когда Лора зачем–то вышла, отрывисто бросил:
«Надеюсь, у тебя нет намерений, сделать свои визиты постоянными? Такому как ты, не место рядом с Лорой. Найди достойную причину и оставь ее в покое»
Савелий бросил взгляд на мальчика, тихо сидевшего за столом, и поинтересовался:
-Не боитесь, что он может сообщить Лоре истинную причину моего ухода?
- Не боюсь, - резко бросил Пол. – Он не говорит, – и, заметив, как изменился в лице Рижский, пояснил. – Ни единого слова со дня пожара. Ты сам знаешь, какую роль мы оба сыграли в этой истории. Ты получил, что хотел. Теперь убирайся.»
Савва пытался уйти, но так и не смог. Он старался стать тем, кого в нем увидела Лора. Перечеркнуть свою прежнюю жизнь и начать другую. С ней. У них были десять счастливых лет. Он постарался забыть, откуда взялись деньги, благодаря которым он сумел выстроить свою империю. Эти проклятые тридцать сребреников. Из тяжелых раздумий его вывел стук в дверь. На пороге номера, возвышался всеми своими двумя метрами тремя сантиметрами бравый полковник Георгий Пересветов.