- Не совсем. Я подменю его. – Лайт поднялся на ноги и сделал шаг к стене.
- Надеешься, что они придут вместе? Глупо.
- Почему бы нет. - Телефон снова зазвонил. – Сними трубку, сынок. Пусть они поймут, что ты здесь.
*****
- Я думал, что после моего похищения, Полина меня ничем не удивит, но придумать похоронить отца и деда, чтобы получить повод выгнать Ника из дома…Или это наш извращенец выдумал?! – ругался Волконский, выжимая из машины всю возможную скорость. – Марк, а я ведь ей поверил!
- Устыдишься потом. – Марк проверил пистолет в кармане пиджака. – Жми, Алекс. Помнишь трубу за озером? Придется промочить ноги. Нельзя, чтобы нас заметили.
- Ты машину проверил? – спросил вдруг Волконский. – Не хватало, чтобы у нас в багажнике мисс Рижская со своей женской сборной обнаружилась. С этих станется.
- Проверил. – успокоил его адвокат. – И багажник, и капот, и даже на крышу заглянул. Нет тут никого, кроме нас с тобой. Жми.
*****
- Надо было поехать с ними. – Женька бегала из угла в угол в моей комнате.
- Все будет хорошо. - повторяла, как молитву, Ольга. - Они справятся. Я уверена.
- Да мы с ума сойдем, пока они там справляются! – тихо возмущалась Тихомирова. – Может им помощь понадобится! Мне первый раз в жизни стоящий мужик попался. Я его терять не хочу.
- У нас плана дома нет. Даже если мы туда и приедем, незаметно пробраться не сможем, – остудила Тихомировский пыл Ольга. – Женя, успокойся. Сядь.
Тихомирова послушно села, но через секунду фонтан красноречия снова забил:
- Ну, Антона они поймают, а его чокнутая мамочка? Думаете, он ее сдаст? Фигушки! И опять жди неприятностей.
- И что ты предлагаешь? – вопрос с поиском Сары волновал меня не меньше.- Если Николас прав, и все убийства в опере на ее совести, то она не появится раньше премьеры.
- Есть еще одно место, где она может появиться. – вдруг произнесла Кирова. - Сегодня ровно тридцать лет, как не стало Карен Лайт. Если она не пошла с Антоном к лорду Фрейзеру, она может прийти на кладбище.
*****
- Ты знал, что все началось здесь?
- Мне на это наплевать, – ответил Николас, даже не потрудившись повернуться на голос. – Я отмечаю первый день своей свободной жизни. Хочешь присоединиться?
- Свободной? - Антон понимающе хмыкнул и сел на другой край дивана, на котором расположился, мягко говоря, нетрезвый брат.
- Нет Майера, нет Рижского, нет их драгоценной дочери и внучки. – охотно разъяснил Николас. – Еще бы тебя не было, и я был бы совершенно счастлив.
- Ты меня разочаровал, братец, – Светлов немного расслабился. – Я готовился к сопротивлению, а сейчас мне даже расхотелось тебя убивать. Не думал, что увижу тебя в настолько жалком виде.
- Расхотелось, захотелось.. К черту! Лови!– Николас бросил в его сторону бутылку. – Первоклассная вещь. Наш общий отец знал в этом толк.
- Ты прав. – Антон брезгливо покосился на выплеснувшееся из бутылки спиртное. Несколько капель попали и на его бежевый свитер.
- Ну не хочешь, как хочешь. – брат откинул голову на спинку дивана и отхлебнул. – А я, с твоего разрешения.
- Прекрати. – Светлов поморщился. Ему проще некуда было бы выстрелить в холодного и недосягаемого лорда Фрейзера. Но он оказался совершенно не готов убивать безоружного и неспособного к сопротивлению брата. Антон нервно поднес ко рту бутылку и сделал несколько глотков.
- Знаешь, Ант, до твоего прихода я предавался воспоминаниям о своем счастливом детстве. Никак не мог понять, на кой я понадобился Рональду?
- Проще некуда, Ники. Ты был запасным игроком, – хрипло отозвался Антон. - А месяца за три до пожара, я услышал, что Рональд мной настолько недоволен, что решил сделать тебя основным. Я бы стал никем, если бы не Сара. Лайт так вовремя стал нам угрожать, – у него вырвался короткий смешок. – Рональд недооценил мою мать, Ники. Он так глупо выглядел перед смертью. Примерно, как ты сейчас. – Светлов вытащил пистолет, потер дулом щеку и задумчиво посмотрел на оружие.
- Я не думал, что это будет так тяжело, – вдруг произнес он. - Все равно, что убивать самого себя. Но теперь у меня нет пути назад. Когда на одной чаше весов титул, деньги и Поль, а на другой - пожизненное за два убийства, только дурак выберет спокойную совесть. Так что, прости.