Боже, как же болела лодыжка. Но сначала о главном. Он быстро выхватил своё основное оружие, выудил магазин из разгрузочного жилета и защелкнул его. HK CAW изначально разрабатывался как претендент на боевое ружьё для армии США. Он больше походил на гаджет из научной фантастики, чем на серьёзное оружие: сплошные чёткие линии и острые углы, ствольная коробка типа «булл-пап» в прикладе, расположенном за рукояткой. Десятизарядный коробчатый магазин можно было опустошать по одному выстрелу за раз или циклическим способом, который был смертелен на ближней дистанции.
Жаль, что почти все патроны у него закончились. У него осталось всего пять заряженных магазинов для этой штуки, спрятанных в разных подсумках на жилете — четыре после того, как он отклеил оружие и вставил магазин в ствольную коробку. Пятидесяти патронов было достаточно, чтобы нанести серьёзный урон, но когда они закончатся, у Дока останется его дополнительный магазин «Беретта» и четыре обоймы. В одиночку он долго не продержится.
Приготовив оружие, он проверил лодыжку. Судя по ощущениям, она была скорее вывихнута, чем сломана. Осторожно поглаживая её, он не почувствовал скрипа – скрежета двух острых концов кости, трущихся друг о друга – и всё ещё мог сгибать и разгибать её, хотя и не мог двигать вперёд и назад. С осторожностью он смог опереться на неё; при попытке было адски больно, но он справился. Он чувствовал, как лодыжка распухает внутри ботинка.
Ну, тогда ничего не оставалось, как пристегнуться и обойтись. Он не стал снимать ботинок; если лодыжка слишком сильно раздуется, пока он будет в нём, он никогда не наденет его обратно. Вместо этого он расшнуровал ботинок, а затем зашнуровал его как можно туже. После этого он нашёл ветку – поблизости валялось много упавших, когда он ударился о дерево – и соорудил шину из двух дюймовых палок и рулона марли из своей аптечки. Сможет ли он идти? Он попробовал семенить, используя свой CAW как костыль. Чёрт… ходить он мог, но не очень хорошо, и всё, что требовало лазания или прыжков, определённо было исключено. Глядя на юг, он мог различить слабое свечение за деревьями, где примерно в полумиле от него находился замок. Собаки всё ещё лаяли.
Его возможности были ограничены. У него, конечно, была тактическая рация, но он находился вне прямой видимости остальной группы, и они могли его не услышать. Даже если бы услышали, он не мог рисковать и вызывать их до начала рейда, а тогда они были бы слишком заняты, чтобы возиться с ним. Поэтому он мог бы спокойно ждать и вызвать спасательный вертолёт, как только прибудут подразделения второй волны, но это само по себе могло превратиться в довольно сложную спасательную операцию, особенно если противник пробирался через эти леса. Он мог бы доковылять обратно до пляжа и подать сигнал, чтобы его подобрали там.
Или он мог направиться к замку.
Джеймс Эллсворт, которого друзья называли «доком», не считал себя героем. Когда пять лет назад он поступил на флот, он был простым, спокойным и послушным парнем из Теннесси, которого ребята из его обувной роты называли «Старым добряком». Он пошёл добровольцем в BUD/S, потому что так поступил Джо Саральо, хороший друг по первому месту службы. Казалось забавным научиться нырять с аквалангом и взрывать всё подряд. Конечно, это было бы гораздо веселее, чем дежурство на судне и утренние доклады по палате военно-морского госпиталя.
Одним из первых, что он усвоил в Коронадо, было то, что расслабленность и покой здесь не помогут. Десяток раз за «Адскую неделю» он был близок к тому, чтобы сдаться… и вернуться в разумный мир душа, чистой формы и шести-восьми часов блаженного, непрерывного сна.
Почему он не ушёл? Даже сейчас, два года спустя, он не был уверен. Отчасти, по крайней мере поначалу, он знал, что уже подписал продление своего первоначального четырёхлетнего контракта, чтобы пройти подготовку в SEAL. Если он уйдёт, он всё равно будет обязан, и ему придётся работать судном десять лет вместо четырёх.
Но постепенно он понял, что дело не только в этом. Он любил Команду, любил чувство принадлежности. Больше всего, пожалуй, любил людей, хотя некоторые из них были отъявленными мерзавцами. Он выдержал, потому что хотел быть частью команды, и потому что BUD/S уже научил его делать то, на что он раньше и не думал, что способен.