Оранжевый
Фонари смыкались над моей головой, создавая оранжевый комок света посреди ночной тьмы. Пара за парой, пролетали с сумасшедшей скоростью, ослепляли и отсчитывали секунды до очередной встречи. Мотор мотоцикла ревел, казалось, все громче, а сердце билось, как сумасшедшее. Даже не знаю в чем причина, то ли в подскочившем адреналине, то ли в страхе, от которого порой темнело в глазах. Просто подумай - все предсказуемо, ничего не может быть проще, я всего лишь поговорю с ней.
Как и все разы до этого.
Дорога была пустой. Осенний воздух, ставший сухим и холодным, резал даже через перчатки, заставляя сжимать руль крепче. Порой концентрация полностью терялась, асфальтированные полосы размывались, становясь сплошным оранжевым потоком.
И вот окраина, обычная многоэтажка, каких в этой местности каждая вторая. Если не знать наверняка, то можно заблудиться в визуально бесконечном и однотипном сером лабиринте.
Я оставил мотоцикл и залетел внутрь вместе с сомнительным парнишкой в спортивном костюме. Тот обдал меня расфокусированным взглядом и хотел, было, что-то сказать. Указательный палец, пожелтевший от никотина, уперся в рукав моей кожаной куртки.
Повезло ему, что сейчас не до этого.
Путь на нужный этаж занял минуту, но тяжести это не отменило. Шел, таща привычную бездонную яму в груди. Иногда там что-то ворочалось, показывая, что я еще жив, и, зачастую, принося все больше боли. В такие периоды дыхание перекрывало и все, о чем можно было думать – она. Каждый раз, будто гребаная жизнь ничему не учит, садишься на мотоцикл, а потом тарабанишь в дверь, пока не откроет.
Если откроет.
В этот раз я даже не успел разойтись – кулак спешно ударился о металлическую поверхность раз пять, после чего послышалась возня. Голоса.
Ее узнать не сложно, смогу отличить среди миллиона других, а вот мужской не знаком. Странно, но по ощущениям я словно знал, что с ней будет кто-то. Уже месяцев восемь прошло, кажется. Самое долгое расставание за нашу историю. Иногда такое чувство охватывает, будто я ее забываю. Так страшно.
Дверь открылась. Заметив лицо, которое безуспешно искал весь вечер, я едва не рухнул на пол, обмякнув.
- Ты в своем уме? – она тут же свела брови в беспокойстве, заметив мое состояние. – Снова пьяным на мотоцикл сел? Я же просила.
- Поговори со мной. Послушай хотя бы.
Она оглянулась, видимо, убеждаясь, что за спиной не стоит новый бойфренд. Забавно.
Услышав, как я прыскаю со смеху, вновь обратилась лицом ко входу, уже выглядя усталой. Никогда бы не подумал, что именно она будет так смотреть на меня. Будто наскучил. Надоел. Мешаю.
- Что тебе нужно?
- Хотел… - слова застряли в глотке с новым вдохом. Что хотел?
Словно очнувшись, я заморгал и изрядно растерялся. Вдруг вспомнились все прошлые попытки, и все те мысли, что она пыталась вбить мне в голову на протяжении этих восьми месяцев. Мозг отказывался принимать их всерьез, такого ведь не может быть. Она не может хотеть жить без меня, не может думать об этом, не может принять факт того, что мы уже не вместе. Что нет никаких «нас».
- Ты один? – она вытянулась, схватившись за ручку двери, и выглянула во двор с балкона. Любил это место, удобно выходить покурить.
- Один.
- Мне только журналистов для полного счастья не хватало.
- Они все у клуба. Парни отвлекают, - вздохнув, я вдруг почувствовал, как с холодным воздухом в меня проникает прожигающее чувство вины. Усталость навалилась на плечи, и все ощущалось слишком неправильно. Что я делаю? Зачем я здесь? Все бесполезно.
И вместе с тем дикая тревога, почти истеричная, звенела где-то на подкорке. «Нет, нет, нет, нужно попытаться еще раз».
- Я не собирался приезжать, но концерт кончился, мы выпили, и… я…
- Ты снова сорвался. В прошлый раз же обещал, что постараешься больше не пить.
Она выглядела такой же дружелюбной, почти открытой. Если не подмечать детали, можно подумать, что ей все еще есть дело до моего состояния, только вот эта приросшая оболочка доброй девочки – всего лишь барьер, отделяющий сердцевину от незнакомцев. Тошно, что я теперь тоже достоин только этого.
Блеска в глазах нет, и стоит далеко. Я ее даже не чувствую.
- Я старался.
Она кивнула. В этом простом жесте четко прослеживался весь объем ее разочарования, испытанный на мой счет. Эмоция привычная, но в этот раз смешанная со слишком явным сочувствием.
Не знаю, чего ждал. Пара часов в компании толпы зрителей, прячущихся за светом прожекторов, и грохочущей музыки привели лишь к короткой эйфории. Я пел, кричал, смеялся и пил, заигрывая с фанатками. Моя биполярка в последнее время играла куда более впечатляющим образом, чем обычно, потому сконцентрироваться на чем-то настолько ярком казалось спасением, в котором я отчаянно нуждался. Даже больше, чем в ней. Теперь все закончилось, чужаки разошлись, оставив меня одиноким и полностью опустошенным.