Мне хочется возвращаться сюда из раза в раз. Курить, глядя на красно-белые грибы на площадке и чувствовать, что она рядом. Зачем?
Зачем?
Хочется вырвать себе сердце, чтобы, наконец, успокоиться.
- Помнишь, то выступление? Первое? Нам тогда по четырнадцать было.
Она долго молчала, а я не оборачивался. Взгляд провалился куда-то сквозь знакомый двор, в черноту, пока на фоне прокручивались старые воспоминания. Обрывки слов, фразы и образы прошлых лет собирались в единое целое, проносясь за один миг.
Она держала меня за руку, а я держал гитару, ремень которой непривычно тер кожу шеи и давил так, что, казалось, мог задушить. Ладошки вспотели, на лбу тоже выступила испарина. Глаза вцепились в выход из небольшой гримерки в ожидании, когда объявится кто-то из организаторов, чтобы повести нас к сцене. Вокруг шумели другие подростки и дети – конкурс талантов явно удался.
В коридоре раздались шаги. Рука сама собой затряслась. В проеме появилось знакомое лицо.
- Вы, ребята, давайте, идите сюда.
Я обернулся. Она смотрела встревоженно, но обнадеживающе, показывая, что верит в меня. Не старалась скрыть переживаний, лишь сконцентрировалась на хорошем. Это только отчасти облегчило мое состояние.
- Отпускай, - я тряхнул ладонью, пытаясь освободиться. Она ослабила хватку и кивнула мне.
Сцена, песня, помню, что ничего похожего на радость не испытал тогда, но вот после, вернувшись в гримерку, был воодушевлен и полон бесконечной гордости за себя. Мы долго готовились, делали все, что было возможно. Дети, охваченные желанием стать такими же крутыми, как те чуваки с плакатов и клипов годов восьмидесятых. Тогда казалось, что рок – единственный жанр, в котором можно все, ты свободен и волен творить любой хаос, какой только захочешь. Это музыка смелых людей.
Сейчас я выхожу на сцену, даже не переживая. Всеобщая любовь развращает.
- Такое не забудешь, ты тогда впервые почувствовал, каково это, быть в центре внимания.
Сигарета закончилась. Меж пальцев быстро появилась новая, и все продолжилось в том же ритме.
- Я был молод.
- А сейчас ты сидишь на игле, боясь свернуть с тропы и потерять это все. К такому ли стремился?
- Я стремился к… - мысль оборвалась. Будто с обрыва спрыгнул. – Я хотел иметь возможность высказываться.
- О чем? Все твои слова принадлежат мне. Даже сейчас, когда я ушла, ты поешь моими фразами.
Она говорила медленно, без тени упрека или издевки. Констатировала печальный факт, который каждый раз заставлял меня сомневаться в возможности вытянуть эту лямку самостоятельно. Я мог, но ее способности куда выше моих.
В целом, она права. И дело даже не в моей неуверенности, а в том, что хотя бы таким образом я держу ее рядом. Иллюзия ее участия, присутствия, работы вместе, как раньше. Я пою ее песни и могу хотя бы на пару минут обмануть себя. Представить, что она стоит за кулисами, как и раньше, подпевая. Ждет, когда я закончу, чтобы закричать что-то одобрительное. Стоит обернуться – и она смотрит с влажными светящимися глазами, полными восторга. Люди кричат, разноцветные лучи слепят, вокруг дым, в ушах мелодии, которые мы придумали вместе, и все идет правильно, будто эта кривая дорожка была заранее протоптана для нас.
Тяжело оборачиваться и видеть лишь темноту.
Все мои планы, все мечты растворились, пошли прахом, когда она ушла.
- Почему ты ушла?
Очевидный вопрос, который следовало разобрать уже давно. Тогда, восемь месяцев назад, она не ответила, отмахнулась, вытолкав мое пьяное тело из квартиры. Вызвала полицию, когда я пытался выбить дверь, крича какие-то отчаянные фразы, полные ярости и слез. Тогда во мне что-то сломалось, я не понимал, каким образом строить свою жизнь дальше.
- Ты знаешь, почему. Это глупый вопрос.
- Почему. Ты. Ушла. Ответь мне, пожалуйста. Я хочу услышать ответ.
Видимо, неприкрытая мольба, с которой прозвучала моя реплика, слишком задела ее.
- Все зашло в тупик, - впервые за долгое время я расслышал глухую, безнадежную и пронизывающую насквозь грусть. – Выбор был простой, либо ты, либо я. Если бы я осталась, выбрала тебя, моя личность оказалась бы уничтожена, понимаешь? Мы уже не дети, и пьющие родители или плохие оценки в школе – не наши главные проблемы. Моей стал ты. Твой алкоголизм, твои психические неполадки, твое наплевательское отношение ко всем. Ты запорол столько концертов, и разгребать это приходилось мне. Я не виню тебя, честно, но… Просто больше терпеть некуда. Я устала.