— Ты принимаешь противозачаточные? — спрашивает он, вытаскивая меня из тумана похоти.
— Эм… нет, но у меня есть…
Он качает головой.
— Нет. Я больше не собираюсь тратить время впустую. Есть только ты и я, мышонок. Ничто больше не встанет между нами.
— Но что, если… — я замолкаю, думая о своих подростковых мечтах о будущем, и тут же понимаю, что мне нечего возразить.
Он, должно быть, чувствует, о чём я думаю, потому что приподнимает бровь.
— Между нами ничего не встанет. Никогда, — повторяю я.
— Чёрт возьми, да.
Он берёт себя в руки и направляет свой член к моему входу.
Моё тело напрягается, когда он дразнит меня, совсем чуть-чуть проникая внутрь.
— Габриэлла? — спрашивает Спенсер, и на мгновение на его лице отражается беспокойство.
— Я… эм… Я ещё не… — я заикаюсь, не желая признавать правду.
— Ты девственница?
Я киваю, смущение переполняет меня.
— Могла бы ты быть ещё совершеннее, мышонок? Я позабочусь о тебе. Ты можешь доверять мне.
— Я знаю, — шепчу я, едва в силах говорить из-за комка в горле.
— Скажи мне, если это слишком, и мы сможем остановиться.
Я киваю, но мне всё равно, насколько будет больно, это происходит. Мы наконец-то идём до конца, и как муж и жена.
Я качаю головой, мои мысли слишком напряжены, чтобы их осмыслить, и Спенсер немедленно замолкает.
— Ты в порядке?
— Да, не останавливайся.
Опускаясь, он захватывает мои губы своими и медленно входит в меня.
Он такой нежный, такой заботливый. По напряжению его мышц я могу сказать, что ему действительно нужно отпустить ситуацию и взять меня, как он этого хочет, но, как всегда, моё счастье — его самая большая забота.
Он натыкается на барьер внутри меня и встречается со мной взглядом.
— Готова?
— Больше, чем ты можешь себе представить.
Спенсер улыбается, прежде чем тихо извиниться и податься вперёд.
Я вскрикиваю, когда боль пронзает меня насквозь.
— Прости, прости меня, — шепчет он, покрывая поцелуями мой подбородок и шею.
Он отвлекает меня от этого, как может, и через минуту или две боль начинает утихать.
— Я… в норме.
— Да? — я киваю.
— Я собираюсь сделать так, чтобы тебе было хорошо, жена. — На моём лице появляется широкая улыбка.
— Я надеюсь на это, муж.
— Чёрт, — бормочет он, прижимаясь губами к моим губам и покачивая бёдрами, вызывая во мне совершенно новые ощущения.
— О боже, Спенсер, — стону я, выгибая спину, когда он медленно выходит из меня, прежде чем снова войти.
— Так хорошо, мышонок. Так чертовски идеально.
Его медленные, томные движения продолжаются, пока он целует меня и исследует моё тело своими руками. Когда это становится почти невыносимым, он прижимает большой палец к моему клитору, и это, наряду с тем, что он делает внутри меня, приводит меня к ошеломляющему освобождению, которое, как мне кажется, никогда не закончится, но, к сожалению, вскоре это происходит. Хотя, дальше становится лучше, потому что всего через несколько секунд Спенсер следует за мной, и я вижу, как его поглощает наслаждение. Его глаза не отрываются от моих, всё, что он чувствует ко мне, ярко сияет, а каждый мускул его тела напрягается. Из его горла вырывается стон удовольствия, прежде чем его член яростно дёргается внутри меня.
Мысли о нашем будущем посещают меня, и я задаюсь вопросом, не изменили ли мы только что всё в очередной раз. Всё, что я делаю, это улыбаюсь, потому что прямо здесь, прямо сейчас, это всё, чего я когда-либо хотела. И у меня это получилось.
Глава 9
Спенсер
Я падаю рядом с Габриэллой и немедленно заключаю её в объятия, наши тела и губы сливаются воедино.
Я так долго ждал этого, и это, конечно, не разочаровало меня. Она — это всё и даже больше, чем я мог себе представить.
— Я люблю тебя, — шепчу я ей в губы.
— Я тоже тебя люблю.
Мы целуемся так, словно нам снова по семнадцать, и я с лёгкостью могу сказать, что это один из счастливейших моментов в моей жизни.
— Что твои родители думают обо всём этом? — спрашивает она, когда мы отрываемся друг от друга, чтобы подышать свежим воздухом. — Они в курсе, да?
Я усмехаюсь, думая о маме и её безумном плане.
— Хочешь верь, хочешь нет, но всё это организовала моя мама. Ты не единственная невеста, которая приедет для Мислтоу в ближайшие недели.
— Что? — спрашивает Габриэлла, нахмурив брови. Понимаю, я выглядел точно так же, когда мама излагала нам свой гениальный план несколько недель назад.