Но в тот момент, когда я начинаю печатать им твит, звонит мой телефон… Возможно, напишу позже.
Вторник, 30 июня
Джаз
MAGS @Magspie1
@OMGJazzyP Где ты?
JAZZ @OMGJazzyP
@Magspie1 Ты знаешь, идти километр в твоих долбаных небоскребах от Гуччи не так уж и легко. Я уже недалеко! Буду в 5! #ОченьНетерпеливая
MAGS @Magspie1
@OMGJazzyP Ты всегда можешь купить удобную обувь, Джаз.
Пфф! Я ускоряю шаг. Сейчас я могу видеть ресторан, и он уже не так далеко. Однозначно, чтобы вернуться на работу, я возьму такси. Эти туфли — просто кровавая пытка! Когда нахожусь в нескольких метрах от двери, мой телефон звенит, и я опускаю взгляд вниз, думая, что это снова Мэгс поторапливает меня.
Но вижу его имя.
Это твит для МЕНЯ! С моим тегом.
Я не писала ему, он сам вспомнил обо мне!
Волнуясь, я нажимаю на твит, чтобы открыть его. Пока вожусь со своим телефоном, нелепые туфли, которые в данный момент на мне, становятся неуправляемыми, цепляются друг за друга, и я падаю.
Осторожно, падающая женщина!
Спасибо, Господи, что Мэгс всегда бронирует нам столики в высококлассных местах, где есть швейцары. Потому что он каким-то чудом ловит меня за миллисекунду до падения. Мой телефон падает и отскакивает от тротуара, который, к моему облегчению, покрыт ковриком с надписью «Добро пожаловать» и названием ресторана.
Швейцар возвращает меня в вертикальное положение и наклоняется, чтобы подобрать мой телефон, сумочку и небольшой пакет с подарком, который я несла в руках. НИКОГДА еще я не была так рада тому, что моя лучшая подруга богата. Если бы это был «Старбакс», то я бы упала лицом на тротуар и, вероятно, разбила бы в пух и прах свой телефон и лицо.
Я щедро благодарю швейцара и вхожу в ресторан.
Мэгс и ее отец уже сидят и, развлекаясь, наблюдают за мной.
Джордж встает, как всегда прекрасный джентльмен, и, положив ладони мне на плечи, целует в каждую щеку.
— Жасмин, моя дорогая, ты как всегда выглядишь прекрасно, — говорит он, когда выдвигает для меня стул.
— Как всегда, Джордж, за мою прекрасную внешность вы можете поблагодарить гардероб вашей дочери, — отвечаю я и сажусь за стол.
Официант наполняет мой бокал ледяной водой, и я беру предлагаемый напиток, в то время как Джордж делает заказ для нас троих. Мы с Мэгс даже не взглянули в меню, Джордж всегда заказывает то, что нужно. Он удивителен во всем.
— Мэгс рассказала мне, что ты не планируешь переезжать вместе с ней в особняк, а останешься в квартире.
— О, Джордж, я бы с удовольствием, но я работаю. И живу прямо за углом. Если я перееду к вам, то мне придется ехать до работы в ужасных пробках сорок пять минут. Поэтому, учитывая это, мне выгоднее остаться в квартире и добираться до работы за пять минут. Это просто не имеет смысла, — мне действительно жаль, что я не могу переехать. Джордж уезжает по делам на все три летних месяца, и Мэгс собирается остаться в отцовском особняке, чтобы присматривать за ним. — Обещаю, что буду приезжать по выходным.
— Хорошо, — улыбается он. — Как работа? Все в порядке?
Я вздыхаю.
— Все также, папа, она просто все отрицает.
— Жасмин, сексуальное домогательство на рабочем месте — это очень серьезное дело. Я был бы более чем рад…
Я останавливаю его прежде, чем он начинает говорить мне о том, что он может позвонить своему другу, чтобы представить меня и подать на Джеймса в суд.
— Джордж, правда, я в порядке. Это скорее безответная влюбленность. Мне очень нравится моя работа. Серьезно.
— Ты больше не думала об идее Марго?
Мэгс хихикает. Черт бы ее побрал, что втянула его в дискуссию об этом.
— Я не профессиональный шоколатье, Джордж, мне просто нравится возиться со вкусами, вот и все. (Примеч. шоколатье — мастер, создающий из шоколадной массы конфеты и фигурный шоколад по классическим или авторским рецептам).
— Ну, ты знаешь, я думаю, что твои шоколадные конфеты удивительны, и я полностью тебя поддерживаю. У тебя есть талант, Жасмин, ты должна следовать своей мечте.
— Талант — это одно, но я не уверена, что могу взять на себя ответственность за все, что бы это за собой ни повлекло. Здоровье и безопасность, помещение, персонал. Я люблю заниматься этим, но на своих условиях. Я просто не знаю, смогу ли делать эту работу профессионально. Это важное решение.
Он смотрит на меня обеспокоенным отеческим взглядом и говорит:
— Мы просто беспокоимся за тебя, вот и все. Главное, чтобы ты была счастлива.