Нуумы дошли до первых рядов. Здесь их легко могли разорвать на части потерявшие всякий рассудок длинные руки. Однако дотрагиваться до пленных было строго запрещено, кидать что-либо тоже и тем более использовать силу мыслей. Палач делал четные попытки раздвинуть народ. Его просто не замечали. Тогда на балконе собора поднялась рука императора. Все умолкли буквально за пару секунд. Поразительное послушание, как и страх.
— Разойдитесь, — тихо, не прилагая никаких усилий, сказал Таций Крит.
Вряд ли этот приказ услышал хоть кто-то на площади, даже первому ряду было сложно разобрать слова правителя. Но в ту же минуту сотни тысяч жастинов разделились на две колоны — точно как Красное море, раздвинутое Моисеем. И трое изнеможённых рабов двинулись дальше, подгоняемые розгами своего палача. Только в отличии от евреев, этих юных воинов в конце пути не ждало освобождение — лишь долгие муки с привкусом железа, с полным отрешением от всего мира и ожиданием сладкой смерти. Никто не сжалиться над ними даже в апогей их страданий. Каждый день будет новым кругом ада, приобретая новые способы причинения боли. Молиться нет смысла, ведь Всевышний создал этот мир с той только целью, чтобы смотреть на чужое отчаяние. Но все равно безысходность заставит четырех нуумов просить помощи у пустоты. Заставит проклинать все на свете, а в первую очередь того, кто подарил им этот невыносимо тяжелый подарок под названием жизнь.
Наполненные гневом жастины вгрызались взглядом в полуживые тела незнакомых существ. Никто не смел издать и звука. Тот жест императора заставил их устыдиться своего поведения. Они были похожи на пристыженных детей, на которых взрослый бросил строгий взгляд, дав понять насколько их поступки выглядят глупыми.
Но не будем же ставить всех существ этой расы под одну гребёнку. Само собой, абсолютно невозможно, что бы среди стотысячного стада зверей не нашлось десяток разумных существ. Ведь действительно, такие существовали. Не зависимо от воспитания, прирожденного нрава и окружения подобные уникумы шли поперек всех. И если пока что им не удавалось напрямую высказывать свое недовольство, то они по крайней мере сохраняли свою священную идею, неся её сквозь беспросветный мрак невежества. В любой антиутопии найдется борец с системой, а также найдутся его единомышленники.
Если приглядеться, то в лицах простого народа можно легко было заметить боль. В этом убогом государстве императора совершенно не заботит судьба его подданных. Если я начну перечислять все те зверства, которые он творил на протяжении всего своего правления, на это уйдет половина книги. Вам достаточно знать, что никто здесь по-настоящему не любит своего правителя, а большинство жастинов его просто ненавидят, но они бояться признаться в этом даже своим самым близким родственникам, даже самим себе. Помимо этого в многочисленной толпе можно было заметить как минимум три лица в гримасе отвращения. Однако то лишь думающие твари, вряд ли способные на какие-либо действия.
Читателю пора познакомиться с немногочисленным подпольным кружком бунтарей "Вдох". Полное название их организации “Вдохни свободу и умри”, но оно слишком длинное, поэтому его редко произносят. Во Вдох входят всего пять жастинов, две особи мужского пола и три женского.
Сегодня они пришли на площадь с совершенно безумной целью — разработать план по спасению нуумов и наконец-таки сбежать из этого омерзительного города.
Откуда же взялись настолько светлые и безбашенные умы среди испуганных амёб? Святая Найлея, как и людской город поделена на районы. Самые красивые жастины живут около собора императора. Это элита города, они не знают горя и живут лишь в свое удовольствие. Чье же лицо было обделено изящностью изгибов, строят свои дома подальше от центра. Всего таких районов шесть, стража сама выбирает кого куда селить. Однако существует отдельный квартал, который находится за пределами города и носит имя потухшего. Говоря прямо, это трущобы. Кому не посчастливилось туда попасть, считаются как бы отдельной расой или переходной ступенью на пути эволюции. Живущих в потухшем квартале презирают, но все-таки им разрешено находится под защитой города и приходить к императорскому собору для празднования различных церемоний. Правда обычно горожане их избивают до полусмерти, а иногда и вовсе убивают.