Выбрать главу

– Будешь ждать, сказал. Я не отпускаю тебя. И никогда не отпущу, потому что ты моя. Мой мираж.

– Бессовестный, – еле выговариваю, язык заплетается, а надломленный вожделением голос не хочет слушаться. В голове фейерверк от наката эмоций и страсти. Ловлю мерцание ёлочных гирлянд за крепкими плечами моего мучителя.

Я никогда не отмечаю Новый год, в моем доме тихо и пусто в последнюю ночь декабря, потому что этот праздник наполнен болью и тоской разлуки. Разлуки с тем, кого на самом деле не существует.

Когда темп его движений во мне ускоряется, я рычу сквозь зубы: – Ненавижу-у-у.

– Любишь… – властно припечатывает он и наклоняется к губам. Толкается языком в рот настойчиво, рождая трещины на моих защитных ограждениях. Шарит по телу горячими ладонями, распаляет так, что я не могу дышать и беспомощно тяну его на себя.

Призрак всегда приходит без одежды: но и цвет кожи не различим в иллюзии сна. Я представляю его себе смуглым, как крепкий кофе. Хочу до безумия: то ли прогнать, то ли сделать своим навсегда. Это безумие, и я уже давно неизлечимо больна.

– Можно я с тобой останусь? Во сне. Не хочу возвращаться во мрак реальности. Прошу тебя… Забери.

– Уверена, что ты спишь, когда со мной? Или, что бодрствуешь, когда просыпаешься? – отодвигает руку, разрешая мне секунду передохнуть, и забрасывает мои ноги себе на бедра.

Приятное тепло наполняет меня с мягким толчком. Жёсткие губы накрывают рот, не разрешая говорить. Да и я и не смогла бы: стон рвётся наружу, цепляется за его язык, переплетается с шумным дыханием. Его или моим. Не важно.

– Ты отравил меня, – жалобно шепчу, когда он отрывается, чтобы перевернуть. Дерзкий, сильный и мой. Хватаюсь за спинку кровати и принимаю его жар. Плачу от распирающей приятной боли, что заливает низ живота и ошпаривает поясницу, и наклоняюсь ниже, упираясь на локти. Сильные ладони оглаживают мои бедра и тянут рывком на себя.

– Только посмей… перечить мне, – толкаясь, рычит Призрак. – Только моя, поняла? Узнаю, – хрипит и вбивается в мой жар, – что спуталась с кем-то, убью обоих.

Хочу сказать «ещё как посмею», но оргазм настигает быстрее, чем я ожидала. Падаю и не могу удержаться. Хватаюсь за спинку кровати, а она пролетает сквозь пальцы…

Звон впивается в уши, и я понимаю, что проснулась.

Это хорошо. Я знаю, что буду делать дальше.

5

Оторви ты меня от души.

Я – заблудшее тленное марево.

Растворятся мысли в тиши,

моё сердце запустится заново.

Телефон зудит и кричит «I Believe» голосом Litesound, через секунду слетает со стола и замолкает.

Я тяжело приподнимаюсь, но падаю назад. Ноги сводит от колючих импульсов, что взрываются в животе яркими спазмами.

И как тут не поверить в существование моего Призрака, когда так приятно после его объятий? И так больно с ним расставаться.

Разве что наша связь не может закончится беременностью. Не может принести мне бесконечную радость быть рядом, обнимать любимого после жаркого секса, ведь меня выбивает из сна каждый раз после оргазма, а ещё не позволяет мне проснуться утром в ласковых лучах его золотистого взгляда.

Когда немного отпускает, и приятное тепло разливается по мышцам, я заползаю под стол и нахожу там мобильный.

Непринятый от мамы и неизвестный. Набираю первый.

Когда зуммер обрывается, я говорю уверенно:

– Я согласна. Когда сбор и куда прийти?

– Ярина, как я рада! Тебе обязательно понравится, – лепечет мама, затихает на несколько секунд. – Клуб «Тайное желание» помнишь?

– Где собираются фанатики, что верят в сказки? Конечно. – Настроение пытается сорваться в грусть, тоску, панику, чтобы я сейчас же передумала, но я натягиваю улыбку и заставляю себя начать жить с нуля. Пусть придётся сделать дерзкий шаг, но что мне остается? Всё это нужно прекратить.

– Раньше ты уходить оттуда не хотела. Приходи в малый зал на шесть вечера, – отвечает мама. – Прости, пора. Работа не ждёт. У тебя всё в порядке?

– Да, – приходится соврать. – Я буду.

После звонка размышляю, что лучше надеть и не могу решить: выбрать синее или красное платье. Может, черное? Нет, обойдусь без мрака. Если начинать жизнь заново, так с ярких и чистых цветов.

Тонкий трикотаж скользит под пальцами и, отражая в волокнах свет лампочки, оставляет на моих щеках заметный румянец. Волосы большими волнами укладываются на плечи. Зеркало отвечает мне кивком ярко-рыжей головы и натянутой улыбкой.