- Сейчас,- сказал я, и стал одеваться. Некая картина стала вырисовываться в моей голове. Я понял, что, возможно, и меня не могло отпустить эти последние дни. Я помог Майку спуститься вниз, а сам пробрался на кухню и нашел тот самый коробок спичек. Аккуратно потряс его. Содержимого было меньше, чем я его взял в руки в первый раз. Я сунул его в карман и выскользнул на улицу.
Майк сидел, спрятавшись в кустах у дороги. Он очень боялся, что его кто-нибудь увидит. Хотя тут же проговорил:
- По словам деда, сейчас в нашем городке произойдет немало странностей. Он, дед, помнил, как ему рассказывал его отец, как на эту самую ферму, вдруг вернулся хозяин. И он сказал, что дело было совсем не в сокровищах. Как будто у хозяина было всего много. Настолько много, что он раздавал. Вот только, по его словам, брал каждый только то, что считал по-настоящему для себя нужным.
- Я не знаю, Майк, для чего тебе это нужно было, но … скорее всего, твой дед прав. Только надо вернуть этот ножик.
- Ты …, думаешь, что это он так … жжет меня?
- Сейчас увидим.
Мы такими крадущимися перебежками пробрались к дому Кэти. Улица была пустынной. Такое было, можно сказать, редким явлением. Очевидно, что весь городок замер, в каком-то ожидании. Мы, возможно, могли бы и не прятаться. Но ничего не могли с собой поделать. Было страшно.
Дом нашей подружки был темным. Нигде не горел свет. Все уже спали. Немного подумав, мы перелезли через забор, и подошли к ее окну. Оно было расположено на верхнем этаже.
- Как я ей отдам … это?- Майк, морщась, вытянул нож из кармана,- я не хочу, чтобы она меня видела.
Я посмотрел на него и в очередной раз вздрогнул. О моем друге напоминал лишь его привычный рост, глаза и одежда, которая уже была пропитана сукровицей. Я огляделся, нашел подходящий камешек.
- Спрячься … сюда, под стену. Я брошу камешек, она откроет окно, а ты, просто скажешь, что нашел ее ножик, когда … гуляли сейчас, что он тут вон, валялся. И скажешь, что положишь его … здесь, под вот этим камнем. В темноте она тебя не увидит. И мы уйдем.
Майк слушал меня и кивал. План был, по всей видимости, хорошим. И я кинул камень.
Раздался резкий и сухой стук. И мы стали ждать. Время летело, с каким-то даже шумом в голове, но ничего не происходило. Очевидно, что Кэти очень крепко спала. Я подобрал еще один камешек и взял про запас еще один. Бросил второй камень. Тот же стук и такое же ожидание. Точно с таким же результатом.
- Ну, как так можно спать?- возмутился Майк. Он уже терял терпение.
- Тихо,- прошептал я и замахнулся в третий раз. Но открылось окно и совсем не там, где мы ожидали. Открылось оно на первом этаже, и из него высунулась бородатая голова отца Кэти и он, уставившись прямо на нас, громко закричал:
- Что вы тут творите, черти?
Наконец-то открылось окно и у Кэти, она, скорее всего, была разбужена уже возгласом отца. Я толкнул в плечо Майка. И тут же пожалел об этом. Он взвыл от боли, но понял, что от него требуется. Но сделал так, как мог в этой ситуации. Бросил нож на землю и закричал:
- Вот твой ножик, Кэти, я нашел, не знал, как вернуть, прости меня ….
И мы побежали под треск и брань вывалившегося из окна отца Кэти. Он падал, кричал и обещал нас поймать. Падая, скорее всего, он что-то себе повредил, потому, как выл и ругался, и скакал за нами на одной ноге. Но мы, перепрыгнув через забор, уже бежали по улице. Раньше бы нас это веселило, такое спонтанное происшествие. Конечно, и почти наверняка, мы бы утром получили бы. Но все равно, нашли бы это смешным. Но сейчас было не до смеха.
Через несколько домов мы остановились. Майк стал себя осматривать. Он поднял руки, подставил их под свет луны. От ее круглой поверхности отражалось достаточно света, чтобы понять, что с его превращением ничего не происходило.
- Ничего! Я все такой же, Генри. Ничего не получилось. Может, не в этом дело было?
- Не только в этом. Нам предстоит еще одно дело,- ответил я.
- Какое?
Я посмотрел на своего друга. Подумал, что видя его сейчас таким, можно было сказать, что уже ничего не испугаться, невозможно найти что-то еще страшней. Но все равно было страшно.
- К Грензко.
- В поместье,- прошептал Майк,- ты с ума сошел? Мы днем там чуть не обделались, что говорить про ночь?
- Не знаю. Думаю, там мы получим все ответы. Ты же хочешь понять, что с тобой?
- Я не хочу понять, я хочу …, чтобы это пропало, хочу, чтобы было, как раньше …,- и он снова захныкал. Я посмотрел на него. И совсем даже не думая, что это была его слабость. Он и так, достойно держался. Мало, кто мог так такое перетерпеть. И, будто понимая мои мысли, Майк взял себя в руки,- ладно, хуже уже и так некуда. Раз считаешь надо так, пошли.