- Добрый день ….
Мы вздрогнули, как и в прошлый раз. От бегства нас останавливала только, наверное мысль, что уже и некуда бежать. И, возможно, какой-то до странности добрый смех этого мистера Грензко.
- Это мой старый друг, Кроули, не бойтесь, он очень вежлив, ничего никому плохого не сделает.
Мы посмотрели на верх шкафа. Там сидел тот самый огромный ворон. Он спокойно сидел и смотрел своими черными капельками-глазами на нас. Мы просто кивнули ему в ответ. Должно быть, очень комично выглядело это действо, потому как хозяин дома снова рассмеялся.
- Какими судьбами пожаловали вы ко мне, да еще и вот так вот, ночью?
Я выступил вперед, вынул из кармана коробок спичек. Тот остаток их, которые еще не успели сгореть.
- Вот, мистер Грензко, я … не должен был их у вас забирать все. Оставьте себе этот коробок, а дайте мне те три, что оставили себе.
Мой голос еще звенел у меня в ушах. Окружающая обстановка только еще больше усугубляла нереальность происходящего. А сам Грензко смотрел на меня очень внимательно.
- Это то, о чем ты подумал в прошлый раз, Генри?
Я молча кивнул. Чувство мое было двояким. Опять таким же, как и в прошлый раз, после встречи с ним. А позади меня стоял мой друг, Майк. Мне казалось, что я чувствовал звон в своей голове от его мыслей. И я чувствовал себя немного глупо. Но тут же, вспомнив, что с ним случилось, это мое чувство пропало.
Я кивнул:
- Я … хотел и в прошлый раз так же сказать, но ….
Грензко посмотрел на меня, и взял в руки коробок и улыбнулся:
- Это твои были мысли в прошлый раз, твое решение теперь.
Я не могу описать то облегчение, которое возникло у меня на душе. Это можно было бы списать на более-менее доброе расположение объекта нашего страха. Возможно, и на то, что я убедил самого себя и Майка, что виденное мною тогда, было правдой. Но в большей степени, я понимал, что стало легче на моей детской душе от того, что сделал я так, как хотела поступить именно она, моя, пускай детская душа. И это усиливалось чувством, что Грензко видел нас насквозь.
Он посмотрел на нас. Тогда взгляд мне показался странным. Но по прошествии лет я потом понял, что именно такой взгляд бывает у художников, когда они видят свою картину законченной.
- Ну, что друзья, пора вам по домам. Чтобы вас не хватились.
- Но …, мистер Грензко,- спросил я,- а …, Майк?
- А что, Майк?- удивился он, и с деланной пристальностью посмотрел на моего друга.
- Ну, вы же видите, что с ним,- проговорил я.
- Все, как бы и нормально с ним. Отличный парень, и уверен, настоящий друг.
- Я …,- слово взял уже Майк,- я кажется … проклялся….
Грензко даже улыбнулся, услышав его слова. Но он тут же взял свои эмоции под контроль и снова стал серьезным:
- Видишь ли, Майки, это тоже твои мысли и твое решение. Так что тебе и решать, быть тебе проклятым дальше или нет. Это в твоей власти. Как я могу повлиять на твое решение?
Майк кивнул. Мне показалось, что он что-то понял для себя. Потому как, поднял взгляд на него и проговорил:
- Спасибо, Мистер Грензко.
Потом он кивнул ему и, посмотрев на ворона, попробовал кивнуть и ему. Тот сидел на шкафу и, возможно, из-за своего размера производил впечатление участника беседы. Затем повернулся и пошел к двери. Я посмотрел на Грензко, хотел его попросить сделать что-то. Но тот меня остановил, поднял руку и произнес:
- Иди, Генри, и возьми свой коробок. Те три спички мои. У каждого есть свои, именно свои спички, чтоб зажечь их,- он наклонился, показывая, что эти слова могут быть важными,- не все в нашем мире можно понять умом. Некоторое вообще не надо понимать. Некоторые вещи могут просто происходить, будто не для тебя, просто, чтоб ты их видел. Они подобно деревьям вдоль дороги. Просто стоят, пока ты бежишь. Некоторые вещи понимаются, где-то, здесь.
Он постучал рукой по груди.
Я взял коробок, посмотрел на него. И снова удивился, почему его видели все люди по-разному. Даже мой отец видел его ниже ростом, чем видел сейчас я. Но эхо слов Грензко еще укладывали в моем сознании понимание им сказанного. Я просто кивнул и мы вышли.
Молча прошли за ворота. Так же молча прошли все поле. По той самой дорожке в свете полной луны. Разум просто разрывался от переполняемых мыслей. Думалось о том, что мы представляли увидеть в поместье. Вспоминались картины, виденные в наш дневной поход с Майком туда. Стояло перед глазами пугало и большой ворон на шляпе. Тот ворон, при всей абсолютной схожести с виденным сейчас, напугал нас до полусмерти. Но сейчас …. Я шел и думал, как все же влияет наше восприятие на то, что мы видим.
Я остановился и решил зажечь спичку. Подумал, что это может помочь Майку. Но тут же услышал, как он завопил.
- Генри, Генри! Смотри … моя кожа, все нормально!
Он прыгал, задрав рубашку, крутился, словно подпрыгнув, хотел увидеть себя всего сразу и спину и живот. Он, действительно, был нормальным, обычным Майком, которого я знал всегда. Но я все равно чиркнул спичку, которая была у меня уже в руке ….
Много лет прошло после тех событий. Кажется даже, что не одна жизнь. Больше я не видел мистера Грензко никогда. Но, почему-то, как ни странно, именно в сложных жизненных ситуациях вспоминал именно его. И когда требовалось принять какое-то важное решение, будто бы спрашивал его мнение.
На счет странностей, которые происходили в то время в городке, скажу одно. Их было достаточно, чтобы удивиться. Порой достаточно, чтобы испугаться и плакать, достаточно, чтобы и смеяться. Но то, что я понял для себя тогда и осознал сквозь годы – это то, что сам мистер Грензко никому ничего не делал. Странное было то, что люди сами брали от общения с ним именно то, что считали нужным. Это может показаться странным, но весь тот ужас, что они испытали, был их ужас.
Но на общем фоне были и те, кто просто вылечил свою подагру ….
Во мне он странным образом развернул мой взгляд. Словно показав, что в мире есть все, и в моей власти выбрать то, что я считаю важным. Можно понять так, что у каждого человека, его собственные представления о мире, формируют некую сферу представлений, в которой он и живет, которая и решает за него, что от мира взять, что оставить, и насколько этот мир хорош. А каков он на самом деле …? Именно поэтому, каждый человек в нашем городке и видел мистера Грензко по-разному.
Я долго хранил тот коробок, так больше ни разу его спичек не зажигая. Иногда брал в руки, смотрел на картинку с вставшей лошадью на дыбы, и вспоминал те события. Но в один прекрасный день он исчез. Возможно, он потребовался кому-то больше, чем мне.
А кем мистер Грензко был, я не знаю … может быть ветром …, может быть просто, мистером Грензко.