- Генри …, ты летел!?
Так как, для меня это было уже не первым случаем, можно так сказать, я отряхивался и сопоставлял в своей голове события. Майк, как и Молли, не видели, к моему счастью этого, так как в этот момент зажмурились. Только мама смотрела на меня с благоговением:
- Я всегда знала, что ты у меня особенный …,- проговорила она и потянула нас всех в дом. Она усадила нас за стол и стала со светящимися от счастья глазами ставить на стол тарелки и приготовленную еду,- после завтрака я … разрешаю вам погулять. Но только здесь рядом, недалеко.
Она проговорила это и про себя запела. Мы переглянулись и, погрузившись в свои мысли, ели поставленную перед носом кашу. Майк время от времени поглядывал на мою мать, которая то и дело останавливалась и читала какую-нибудь молитву. То на меня, на мою шишку на лбу. Особенно смотрел на початок, которым играла сестра, сидя за столом. Я с авторитетным видом остановил руку Майки, когда он потянулся к протянутой моей сестрой ему кукурузе. Я остановил его и просто проговорил:
- Не трогай. Я тебе потом расскажу ….
А Молли на это опять рассмеялась и, наклонившись к Майку, проговорила:
- Генри теперь боится кукурузу. Мистер Грензко сказал, что когда Генри бежал через поле … он увидел пугало в соломенной шляпе ….
- Молли!- оборвала ее мама. Но сестра только лишь понизила свой голос.
- И он так испугался, что …,- она посмотрела на мать, и просто добавила,- теперь я знаю, чем его пугать, когда меня будет обижать!
Но когда мы оказались на свободе, и пробежали около полумили, как это обычно и водилось, чтобы избежать преследования, меня прорвало. Я рассказывал, и по округлившимся глазам друга понимал, что рассказ мой удался. Я даже чувствовал себя героем. Потом показал и найденный ножик, который, по всей видимости, принадлежал нашей общей подружке Кэти.
- Ты понимаешь, Майк, как только этот початок оказался у меня в руках, я вдруг понял, где эта тропа. Сразу же! А он, этот Грензко, он сказал, что боялся, что я заблужусь. Нет, вернее, он сказал, что всегда боялся, что кто-то там заблудится …. Понимаешь? Он знал! Он знал, что я блудил в этих кустах. И он, будто подсунул мне эту кукурузу. Понимаешь, почему я говорю, что ее нельзя трогать?
- Я говорил тебе, что это страшный человек. А почему ты разрешил ею играть Молли?
- Я не видел, как она вообще оказалась в нашем доме.
- Но, тут есть не стыковка ….,- проговорил друг, рассматривая ножик.
- Какая?- удивился я.
- Ферма-то, она заброшенная. Как ты увидел, что дом … нормальный? Он заброшенный!
- Нет, он обжитой! Говорю тебе, он живет там …, там …, чеснок, у него висит под потолком, я чай у него пил ….
- Чай пил?
- Да ….
- Так вот, в чем дело! Он тебе чай дал! Вот тебе и показалось, что ты летал. Вот где собака зарыта!
- Да, Майк, ты возможно, и прав. Но тут теперь ты себе-то противоречишь, ты же не веришь, что он там живет ….
- Я не знаю, честно сказать, я там не был. А что он еще говорил?
- Что …, - я стал вспоминать, смотря, как Майк играл ножиком,- сказал, что украденная вещь жжет душу. Я думаю …, решил отдать ножик Кэти.
Он посмотрел на меня:
- Зачем он ей нужен? Она потеряла его ….
- Я не знаю, думаю, что так будет лучше. Страшно мне немного, если честно. И не понятно, как-то выяснить все надо ….
- Так какие проблемы? Погнали туда и все сами увидим.
- А ты не боишься?
- Я? Не боюсь, просто не знал, как тебе сказать об этом, все утро об этом думал и …, думал, что ты побоишься ….
- Ты с ума сошел? Я ночью туда ходил! Погнали!
И мы понеслись на окраину городка. Бежали, чтобы убедиться. Я хотел убедить Майка в том, что этот Грензко живет в своем доме. А он, в свою очередь, хотел доказать свою мысль, моей обратную.
Кукуруза стояла неподвижной. Не было ни дуновения ветра. Ни звука шелеста травы. Мы стояли и смотрели. И я не мог понять, как эта картина могла отличаться от виденной мною день назад. Я подпрыгнул и увидел, что темно серая крыша была на месте.
- Идем,- толкнул я Майка.
- А где эта тропа?
- Не знаю, я ее не вижу, почему-то, вчера она была где-то здесь,- потом я подумал еще и добавил,- идем вот так, наискось, она где-то там и мы на нее обязательно выйдем. Мы должны будем ее пересечь.
И мы пошли. Шли довольно долго, и, конечно же, производили достаточно шума, но сами заросли стояли, казалось, все равно молча. И на тропу мы так и не вышли.
- А если кукурузу сорвать?- сделал предположение Майк.