«Когда вернется солнце» – то есть после зимнего солнцестояния. Перепелки зимуют на юге. Калебас – это ковш Большой Медведицы. Линия его широкой стенки указывает на Полярную звезду, точно на север – туда, где свобода.
Я нашел на небе большой ковш и ткнул пальцем в его сторону, надеясь, что не ошибся.
– Видал? – сказала Диана Джейсону, словно я заработал для нее очко в споре, о котором меня не потрудились известить.
– Неплохо, – согласился Джейсон. – Знаешь, что такое комета?
– Знаю.
– Хочешь увидеть?
Я кивнул и растянулся рядом с ним. Во рту стоял едкий привкус Дианиной сигареты. (Ох, зря я пошел на принцип.) Джейсон показал, как удобнее улечься, а потом разрешил посмотреть в бинокль. Я повозился с настройкой резкости. Сперва звезды превратились в расплывчатые овалы, потом – в игольные ушки. Их стало очень много. Невооруженным глазом столько не увидишь. Я поводил взглядом по небесной панораме, пока не нашел (или подумал, что нашел) то место, куда показал Джейсон: крошечный светящийся сгусток на фоне беспощадно-черного неба.
– Комета… – начал Джейсон.
– Я знаю. Комета – что-то вроде снежка из газа и пыли, летит в сторону Солнца.
– Ну, допустим, – усмехнулся он. – А ты знаешь, Тайлер, откуда берутся кометы? Из внешней области Солнечной системы. Там что-то вроде ледяного гало. Ты даже вообразить себе не можешь, какой там холод.
Я кивнул, но без уверенности. К тому времени я прочел уже немало научной фантастики и понимал, что размеры ночного неба попросту неописуемы. Оно бескрайнее. Иногда мне нравилось размышлять об этом, хотя – если в доме тишина, а на дворе глубокая ночь – подобные мысли меня слегка пугали.
– Диана, – позвал Джейсон, – хочешь посмотреть?
– Это обязательно?
– Разумеется, это совсем необязательно. Можешь и дальше сидеть, где сидишь. Травить легкие и исходить слюной, если тебе так нравится.
– Грубиян.
Затушив сигарету в траве, она протянула руку. Я передал ей бинокль.
– Поосторожнее с ним, – предупредил Джейс.
Он обожал свою новую игрушку. От бинокля до сих пор пахло целлофаном и пенопластовой упаковкой.
Настроив фокус, Диана какое-то время молча разглядывала небо. Потом сказала:
– Вот я смотрю в твой бинокль на звезды. И знаешь, что я вижу?
– Что?
– Звезды.
– Ну так включи фантазию.
Судя по тону, Джейсон не на шутку рассердился.
– И зачем нужен твой бинокль, если можно включить фантазию?
– Просто задумайся о том, на что смотришь!
– Ага, – сказала она и потом: – Ага… Ага! Джейсон, вижу…
– Что?
– По-моему… Да, точно, вижу Бога! С белой бородой до пояса! В руке у него табличка, а на табличке написано… «Джейсон дурак»!
– Очень смешно. Отдай бинокль, раз не знаешь, зачем он нужен.
Он протянул руку; Диана его проигнорировала. Села прямо и навела сдвоенные окуляры на окна Казенного дома.
Вечеринка продолжалась с раннего вечера. Мать называла мероприятия Лоутонов «корпоративными встречами на высшем уровне, неформальными и весьма дорогостоящими», но она мастерски владела стилистическим приемом гиперболы, поэтому ее оценку необходимо было снижать на балл-другой. По словам Джейсона, сегодня в Казенном доме собрались по большей части политические функционеры и восходящие звезды авиакосмической индустрии. Не цвет старого вашингтонского общества, а выходцы с Запада, приезжие с тугими кошельками и связями в оборонной промышленности. И Ди, отец Джейсона и Дианы, устраивал такие вечеринки три-четыре раза в год.
– Все своим чередом, – комментировала Диана, глядя в бинокль. – На первом этаже пьют и пляшут. Больше пьют, чем пляшут. Хотя кухню, по-моему, уже сворачивают. Официанты собираются уходить. Окно кабинета зашторено. Эд в библиотеке, с ним пара типов в костюмах. Один с сигарой. Фу!
– Ваше омерзение выглядит неубедительно, – заметил Джейсон и добавил: – Мисс Мальборо.
Не обращая на него внимания, Диана продолжала каталогизировать окно за окном, а Джейсон подсел ко мне и шепнул:
– Вот так и показывай ей Вселенную. Все равно предпочтет шпионить за гостями.
Я не знал, что на это сказать. Его замечание, как бывало нередко, прозвучало столь остроумно, что не оставило мне шансов на достойный ответ.
– Моя комната, – сказала Диана. – Слава богу, никого. Комната Джейсона. Тоже пусто, если не считать «Пентхаус» под матрасом…