Китано сохранял внешнюю невозмутимость и отвечал односложно.
Наконец фэбээровец кивнул Лоуренсу, предлагая перенять эстафету.
— Ну что, Хитоси? — начал Данн. — Говори. Ты знаешь, кто эта женщина? Или просто мутишь воду?
Китано встретился с ним взглядом.
— Вы обнаружили на теле жертвы татуировку — цветок орхидеи или что-либо похожее?
— Да.
— Орхидея — ее имя.
— Орхидея, говоришь? А ты откуда знаешь?
— Я узнал ее на фотографии.
Китано был прав. Первая действительно ценная информация о женщине поступила меньше часа назад. Имя, вырезанное на костяшке пальца, вызвало панику в пекинской резидентуре ЦРУ.
— Кто она такая? — спросил Данн.
— Мастер своего дела. Хорошо известна среди китайских правых. Ходят слухи, что взрыв в японском храме Ясукуни в прошлом году — ее работа. И убийство Кабави тоже.
— Кабави?
— Консерватор, депутат японского парламента. Возглавлял движение за очищение учебников истории от нападок на императора. Ваша пресса назвала бы его ревизионистом. Он отрицал, что бойня в Нанкине и принудительный набор «женщин для утешения» среди кореянок — реальные события.
— Зачем ты нужен Орхидее?
— Многие знают о моем прошлом, о том, что происходило в Харбине. Тот, кто ее нанял, жаждет мести.
— На кого она работает?
— Ходят слухи об одном китайском миллиардере. Он люто ненавидит японцев.
— Фамилию знаешь?
— Миллиардеров в Китае — как грязи. В 2003 году не было ни одного, теперь — сотни. Внезапно свалившиеся на голову власть и богатство — опасная штука. Они делают явными сокровенные желания и тайные предрассудки. От таких людей можно ожидать чего угодно.
«Тебе ли не знать», — подумал Данн, а вслух спросил:
— Зачем Орхидея пытала Лиама Коннора?
Вопрос произвел резкую перемену в мимике и жестах допрашиваемого. Словно защитный панцирь уверенности в себе дал трещину. «Похоже, мы подбираемся к самому главному», — подумал Данн.
В комнате наступила тишина. Лоуренс начал опасаться, не хватила ли старика кондрашка.
Наконец Китано заговорил:
— Ты слышал, что случилось в 1946 году, после того как был уничтожен «Вэнгард»? О моей схватке с Коннором на борту «Северной Дакоты»?
В дверь постучали, и она тут же открылась. На пороге стоял атташе Данна. Он вручил начальнику записку с одним-единственным словом — «срочно».
Лоуренс вышел в коридор. Зам ждал за дверью.
— Что на этот раз?
— В Итаке рядом с местом работы Мэгги Коннор обнаружен труп застреленной женщины. Сама Мэгги Коннор пропала, и никто не знает, где она сейчас. Ее сын тоже пропал. Из полиции сообщили, что в доме был пожар. Еще один произошел в глухомани, населенной всяким отрепьем. Однако в развалинах дома пожарные обнаружили остатки суперсовременной биотехнологической лаборатории. Внутри найдены два трупа, оба — с огнестрельными ранениями. Один из погибших — профессор Корнелльского университета, друг Джейка Стерлинга.
— Со Стерлингом кто-нибудь связался?
— Его тоже нигде не могут найти.
— Что-о? Разве он не в Детрике?
— Он так и не прибыл.
— Почему мне не доложили?
Помощник промолчал.
— Здесь что, приют для безголовых простофиль? Почему не приехал Стерлинг?
— Я не знаю, сэр.
Данн вернулся в комнату для допросов, дрожа от ярости. Он различал цепочку недобрых предзнаменований, темную паутину опасности, которую кто-то плел вне его досягаемости. Слишком много вопросов требовали немедленного ответа.
— Хватит ходить вокруг да около, Хитоси. Почему Орхидея убила Коннора?
Китано поднял правую ладонь, показывая недостающий палец:
— Она ищет маленький латунный цилиндр размером со среднюю фалангу пальца. Работая в отряде 731, я вживил такой же в свой палец. Я собирался извлечь его, но Коннор меня остановил. Он забрал капсулу. Мне не хотелось истекать кровью, не выполнив прежде своего задания. Я — седьмой токко.
Данна озарило:
— Коннор забрал цилиндр, говоришь? Он все это время прятал образец узумаки у себя?
— Да.
Лоуренс, словно оглушенный, откинулся на спинку кресла. Сообщения из Итаки, исчезновение Мэгги Коннор — все складывалось в общую картину. В груди Данна заворочался холодный ком.
33
Джейк вел почтовый фургон по шоссе номер 96А — тем же маршрутом, которым ехал предыдущим утром. Фургоны с маркировкой «ФедЭкс» встречаются на дорогах настолько часто, что превратились в элемент ландшафта, как придорожные столбы. Облачись президент страны в форму «ФедЭкс», его никто бы не узнал.