За кольцеобразным хребтом стояли почти безжизненные горы. Изредка, как светлячки, на их поверхности появлялись движущиеся отпечатки неизвестных зверей и птиц.
Нигде никаких признаков цивилизации не проглядывалось. Только далеко-далеко на севере, на холодном, безжизненном фоне, высоко даже над белыми пиками гор висело что-то настолько мощное, сильное, что казалось огромным красным светящимся шаром. К этому единственному, притягивающему к себе, источнику и помчался Захаренко, оставляя за собой тонкую нить-мостик. Шар вырастал на глазах, сияя, как солнце, своей энергией, одновременно притягивая к себе и отдавая тепло. Что – то очень похожее по описанию Саша читал, казалось, в далекой, еще прошлой жизни. В эзотерической литературе, повествующей о вещах, до которых современная физика дойдет очень не скоро. В голове пронеслись отрывки одной книги, комментирующие оккультизм. Где попытались объяснить суть конкретного божества конкретной религии. Почему оно появилось, из чего возникло. Да, божество существует, оно рождается из направленной мысли великого множества людей. Помыслы, чаяния, молитвы, обряды в честь этого божества концентрируются в астрале вокруг или же реально существующего духа святого, когда-то воспетого и вознесенного этой религией, или придуманного идола. И чем сильнее, чем больше людей в это верят, тем большей своей энергией они подпитывают божество, даже если раньше не существовавшее, теперь уже за счет своей паствы обладающее реальной силой, мощью, способное своим стремлением проделывать чудеса. Как ответ на особо сильные молитвы об исцелении. Или проклятия. И эта мощь со временем может еще увеличиваться. Или, наоборот, уменьшаться, исчезать, как умирают старые боги, когда в них перестают верить.
Увидев яркий, пылающий сгусток, Александр усмотрел только в нем одном способ связаться с Сетью. Что бы этот шар из себя не представлял: какое-нибудь божество (а может быть, это сам Будда? Все-таки Тибет) или… вообще неизвестно что. Все-таки он в своей астральной ипостаси новичок и еще мало чего видел. Ясно только, что если к шару слегка прикоснуться, соединившись с ним, обретешь такую чудовищную энергию, что держись. То, что он сможет сразу связаться с Ваксой, маг не сомневался. Аккумулятор чудовищной силы, висевший перед ним, казался мягким и податливым, как пластилин. Если все это взять себе, то перспективы открывались очень большие. Страшно подумать. Он, в прошлом простой человек, превратится в сошедший с небес бога, присланного спасти Землю. Мало того, способного это сделать в одиночку. Бездумная, казавшаяся ничейной энергия, соединится с человеком и обретет волю, превратившись в карающий волшебный меч.
Саша решился. Подлетев вплотную, он осторожно, самую малость коснулся поверхности шара. И тут мир взорвался перед глазами. Все вспыхнуло ярким красным светом, оглушило, ослепило и закружило в бешеном вихре, в голове все перепуталось. Где он, что он, почему он? Где верх, где низ? Способность мыслить исчезла, в мозгу царил полный хаос из разных обрывков мыслей, перемешавшихся, перепутанных, без начала и конца, случайно вырванных мелкими кусками из когда-то общей и целой цепи. А была ли эта цепь? Сейчас человек не мог с уверенностью сказать, как и то, что он есть он, а сегодня – это сегодня, а не позавчера или послезавтра.
Вдруг вспышка погасла и наступила тишина. Абсолютная. И покой. Внутри шара. Шар втянул в себя естество неосторожно прикоснувшегося к нему человека, всосал, как пылесос мелкую соринку, и навалился всей своей мощью, распластав его, не давая шевелиться. Ловушка захлопнулась.
Мир вокруг исчез, вязкое вещество, нематериальное, тем не менее сковало Александра, напоминая самозатягивающиеся наручники. Чем сильнее ты дернул, чтоб освободиться, тем туже они затянулись. Также и здесь: вязкое, на первый взгляд, текучее нутро шара гасило любое движение, как резиновый амортизатор, сжимаясь и сразу возвращая все в исходное состояние. Невозможно было даже думать: мысли, материальные на этом плане мира, точно так же сковывались, парализуя весь разум. Только возникало слабое стремление, еще на уровне эмоций, не облекшее форму мысли, только оно начинало проявляться в астрале, как тут же гасилось в зародыше, уничтожалось на корню. Захаренко из целеустремленного сгустка разума, обладавшего огромной силой, потенциалом, превратился в ничто, исчез как личность, индивидуум. Как будто из длинного числа с многочисленными нулями убрали одну-единственную цифру, первую всего лишь, но остались одни нули… Шар не гасил только отображения самых низших, физиологических функций. Потому что если погасить и их – тело умрет.