3. Полигон
Полет длится уже несколько часов, но напряжение не покидает мое тело ни на одно мгновение. Мышцы затекли, а желудок подскакивает до самого горла каждый раз, когда наше транспортное средство издает очередной громкий рев. Джош крепко держит меня за руку и постоянно о чем-то болтает, это приносит немного успокоения. И я невероятно благодарна ему за поддержку. Но нахождение Жнецов в двух метрах от нас не способствует хорошему настроению. Они, кажется, вообще не двигаются, но один их мрачный вид заставляет невольно задерживать дыхание.
В адской машине нет окон, поэтому отвлечься на виды не представляется возможным. А от напряжения я не могу уснуть. Чего не скажешь про Тима, он закрыл глаза в первую же минуту, после того как мы взлетели, и с тех пор ни разу их не открывал. Чувствую, что сердце вот-вот остановится от переизбытка противоречивых эмоций, когда машина вдруг начинает реветь еще громче прежнего.
– Что происходит? – нервно спрашиваю у Джоша.
Он пожимает плечами.
– Не уверен, но думаю, что мы пошли на посадку.
Краем глаза я замечаю, что Тим сидит с открытыми глазами и с ненавистью во взгляде смотрит на Жнецов, сидящих напротив него. Я смотрю на Джоша.
– Если это так, то я очень рада. Хочу наконец выбраться отсюда.
Друг сжимает мои пальцы, а затем поворачивается к Тиму, который сидит по правую от него руку, и начинает что-то тихо ему говорить. Нас трясет еще минут пятнадцать, но внезапно все заканчивается. С минуту мы просто сидим, не двигаясь, но когда Жнецы словно отмирают и начинают отстегивать ремни безопасности, мы незамедлительно следуем их примеру. В это же время из глубины летающего монстра появляются представители столицы. Вид у них слегка помятый, от чего у меня на пару градусов поднимается настроение, а на душе теплеет от осознания того, что не только нам было несладко во время полета.
Первыми транспортное средство покидают Жнецы, затем столичная троица и только после этого мы тоже смогли ступить на твердую землю.
У меня сразу же перехватывает дыхание от неописуемой красоты, раскинувшейся вокруг. Мы приземлились на ровной круглой площадке, расположенной внутри и ровно посередине гигантской буквы "с", в форме которой построено трехэтажное здание. Оно стоит на вершине невысокого холма. Внизу раскинулся город, великолепнее которого я и представить себе не могла: высокие здания, кругом деревья и цветочные клумбы, а главное – люди, праздно гуляющие по широким улицам. Вероятнее всего это и есть столица. Несмотря на разгар рабочего дня люди здесь не впахивают. Это открытие отрезвляет меня лучше ледяного ливня. Дома и, я уверена, в других рабских провинциях люди вынуждены работать за еду, просто, чтобы выжить. А у местных жителей есть все, что они только пожелают просто потому, что они родились в столице. Получается, победитель тоже ничего не делает, а просто праздно шатается по улицам? Я не привыкла к такому образу жизни и понимаю, что мне он не по душе. Сразу вспоминаю, как спорили родители, пытаясь объяснить мне "простые истины". Это было чуть ли не единственное, в чем мнения мамы и папы расходились. Мама говорила, что прежде всего я должна заботиться о своем благополучии, не считаясь с желаниями других людей. Папа же твердил, что думать только о себе неправильно, ведь мы живем в обществе, а это значит, что нельзя забывать о чувствах окружающих людей. "Помогай ближнему, и он ответит тебе взаимностью" – любил повторять он. Несмотря на их вечный спор, я привыкла держаться где-то посередине, и никогда не вела себя эгоистично.
Отбрасываю мысли прочь и, тяжело вздохнув, оборачиваюсь, чтобы посмотреть на здание, пока спускаюсь с посадочной площадки. Голубоглазый жестом подзывает нас и сообщает деловым тоном:
– Добро пожаловать в Полигон, пока вы не являетесь полноправными гражданами Нью-вара, в столице вам делать нечего. Будете жить здесь. Вас подготовят к Испытанию, которое начнется ровно через неделю. Но подробнее обо всем вам расскажут чуть позже, мы свою задачу выполнили. Привезли вас сюда. Сейчас проводим до места сбора. Парни, вы идете за мной. Ты, – кивком головы он указал на меня, – идешь с Ингрид, она проводит тебя на женскую половину.
– Советую попрощаться, в течение недели вы не увидитесь. – скучающим тоном говорит лысый.
Я смотрю на Джоша. Во мне медленно поднимается паника. Нас разделяют? Такого я совершенно не ожидала. Хуже и быть не может! Мы готовились к этому вместе, и, само собой разумеется, я думала, что мы будем помогать и поддерживать друг друга. Видимо, он замечает на моем лице отразившуюся панику, потому что быстро заключает меня в объятия.