Такие мысли уже посещали ее по ночам. Но потом наступало утро. А утром Алиса всегда приходила к выводу, что все не так уж плохо, просто нужно потерпеть, и возвращаться никуда не хочется… Нужно просто дождаться утра, утром все будет хорошо…
***
24.01.1960 г.
Второй мир, город Москва
11:30 (Воскресение)
10 лет до Революции
Фрем
Фрем достаточно давно жил с Региной. В начале месяца они праздновали его двенадцатый день рождения, а это значит, что во Втором мире он уже четыре с половиной года.
За это время Фрем повидал многих людей-спасенышей, как он их обзывал, но такого, как этот, видел впервые.
На вид около шестнадцати лет, черноволосый, высокий и какой-то слишком прямой. Кроме этой его прямизны, ничего выдающегося. Но это если смотреть со спины, потому что таких глаз, а точнее взгляда, еще поискать.
У всех спасенышей, только-только перебравшихся через границу, был одинаковый взгляд: горестно-испуганный-отчаявшийся-страдающий, боли и страдания в нем было в равной степени. Фрем знал, четыре с половиной года назад у него самого был точно такой же взгляд. Но этот парень смотрел совсем по-другому. Ему было зло! Точно, хорошее слово! Зло и безразлично одновременно.
Обычно новоприбывшие с любопытством и восторгом осматривались по сторонам, разглядывали телевизоры, электрические лампочки, яркие цвета и многое другое. А взгляд Этот ни на секунду не менялся, когда он переводил его с предмета на предмет.
И вообще, было странно, что Регина привела Этого в их уютную двухкомнатную квартиру на шестом этаже. Обычно спасеныши оставались в детдоме довольно долго: пока полностью не придут в себя и не привыкнут к новому миру.
Фрем стиснул зубы. Во-первых, воспоминания о Первом мире, родных землях, черных домах… родителях, причиняли ему боль.
А во-вторых, ужасно свело спину. Ну еще бы! Сколько он уже так стоит, согнувшись в три погибели перед замочной скважиной двери на кухню? Но разгибаться было страшно. Мало ли, Регина услышит и догадается, что он подслушивает и подглядывает.
Разговор на кухне продолжался уже около часа, хотя сложно было назвать разговором односторонний монолог Регины. Она разговаривала с новеньким на чистом языке Первого мира, родном языке Фрема. Он с удовольствием впитывал знакомые с детства слова.
Регина рассказывала об особенностях этого мира, о магазинах, школах, больницах и электричестве. Обычно те, которых удавалась спасти целой семьей (новый болезненный спазм в районе сердца), были в восторге от услышанного и хотели поскорее посмотреть на все эти чудеса. Другие, потерявшие близких, конечно продолжали горевать, но поглядывали хоть чуть-чуть заинтригованно. А этот продолжал источать одни лишь злость и безразличие.
- Вот, возьми эти очки, в них ты будешь понимать местный язык. Кстати, представляешь, магией в этом мире пользоваться не принято, они справляются теми чудесными изобретениями, о которых я упоминала ранее.
Парень продолжал молчать.
Фрем переменулся с ноги на ногу, спина стала ныть только сильнее.
- Некоторое время ты проживешь здесь, пока будут готовиться новые документы. Потом, после полного выздоровления, пойдешь в школу и выберешь свой дальнейший путь. Поверь, в этом мире есть из чего выбрать.
Спасеныш продолжал молчать и безразлично пялиться в пустоту перед собой.
- Сейчас я приготовлю нам обед, а ты пока побудешь с Фремом. Так его звали в Первом мире, здесь он Игорь. Он стоит за дверью уже довольно давно и с удовольствием отведет тебя в свою комнату. Верно, Фрем?
Регина посмотрела на дверь, и конкретно - на замочную скважину. Фрем вздрогнул, его разоблачили! Не без облегчения он выпрямился и приоткрыл дверь.
- Как скажешь, Регина. Эм… а как тебя зовут?
Парень безразлично перевел на Фрема взгляд.
- Ну, пойдем, в мою комнату, у меня стоит раскладывающееся кресло, будешь спать на нем, оно удобное…
Молчание казалось невыносимым. Фрем перевел взгляд на Регину, та лучезарно улыбнулась. Всегда она так!
- У нашего нового друга небольшие проблемы со здоровьем, какое-то время он не сможет разговаривать. Я надеюсь, ты ему расскажешь то, о чем я еще не рассказала. Ну, ты слышал.
Фрем смутился.
- Извини пожалуйста, что подслушивал… Э-м, пойдем… Вот, это моя комната, заходи, садись, вот твое кресло…
Спасеныш прошел, сел и уставился в окно. Фрем тяжело вздохнул. Через полчаса во дворе пацаны соберутся, мяч будут гонять, а он тут с этим немым возится. И что это вообще значит «пойдешь в школу, потом выберешь путь»? Регина что, хочет оставить его у нас? Зачем? Обычно, если пришедший был ребенком, Регина определяла его к семье уже прижившихся. Почему с этим не так?