Червь был длинным, сливающегося с водой чёрного цвета. От его «тела» вверх и вниз попарно отходили длинные отростки, на конце каждого было ещё по паре маленьких жгутиков. Существо светилось, как светлячок, но темно-фиолетовым и чёрным цветом, иногда казалось, что мелькал и красный.
Будущие перспективы профессора Федорица одновременно вгоняли в воодушевление и ужас. Он даже не хотел представлять, каким будет «немёртвый» человек. Но он не мог, нет, всё-таки не хотел останавливаться.
Глава 3 - Операция
Феофил наматывал круги по своему кабинету. Обычно он так делал для ускоренного кровообращения, стимулировавшего мозговую активность и в то же время ходьба немного успокаивала нервы. Но сейчас профессор был слишком на взводе.
«Восемь! Восемь неудачных попыток! Конечно, чтобы получить стабильных «немёртвых» животных, у них ушло гораздо больше материала, но чтобы совсем ничего?!»
И Феофил не был бы так расстроен, если бы Адельфий не дышал ему в затылок. От образцов требовалось немного побыть стабильными, чтобы он смог показать «прогресс» спонсору. Потом они могли бы растаять к титановой матери, а профессор спокойно продолжил бы исследование, используя животных.
Образец номер четыре стал слизью сразу, первый и казавшийся многообещающим восьмой после присоединения червя даже не двинулись, а через минуту сгинули.
Третий, шестой и девятый продержались десять минут. Дольше всего были стабильными второй и пятый. Второй лежал, не проявляя активность полчаса, а пятый — час, после чего они не оставили от себя даже костей и залили пол. У них оставалось ещё одно тело, но, как учёный, Феофил больше верил в статистику, чем в чудо.
И как раз в данный момент Ян и Катарина готовили их последнюю попытку к операции.
— Сэр, мы готовы! — услышал он зов Яна.
«Что ж, пора с этим заканчивать», — решил Федориц и направился в импровизированную операционную.
Операционная представляла собой комнату, бывшую ранее кухней. Они выбрали именно это помещение, потому что здесь было гораздо легче поддерживать стерильность.
Посередине стоял широкий стол с лежащими на нём образцом и подготовленными чистыми инструментами. Банку с червём поставили слева от стола. Студенты уже были готовы и одеты в медицинскую рабочую одежду.
Как только профессор вошёл, он надел халат, маску, шапку и перчатки. Стерильность они соблюдали скорее по привычке, чем по практическим соображениям. В конце концов, и трупу, и червю было всё равно, а для защиты живых людей хватило бы и маски с перчатками.
Операция не представляла из себя ничего сложного, нужно было просто аккуратно подцепить существо и поднести его к зоне шейных позвонков трупа, дальше червь всё сделает сам. Феофил мог бы проделать это с закрытыми глазами. Присутствие помощников нужно было, скорее, для подстраховки.
— Начнём. Пинцет, — обратился он к Катарине.
— Пинцет, — ответила она и передала длинный инструмент.
Профессор аккуратно поводил им в банке, чтобы «нащупать» червя, и подцепил его. Существо не отреагировало на такое грубое вмешательство и, как светящаяся макаронина, повисло на пинцете. Федориц медленно поднёс червя к шее трупа.
В отличие от предыдущих, у этого доступ к позвоночному столбу был как никогда открыт. Как врач и учитель, он бы даже мог сказать, идеально открыт. Неизвестно, как так сложились звёзды, но титан раскусил тело ровно посередине, из-за чего «срез» представлял из себя наглядный пример строения позвоночника из учебника по анатомии.
Краем глаза профессор увидел, как на полшага от стола отступила Катарина и как напрягся Ян. Сам он уже ничего не ожидал и сократил последние сантиметры между существом и телом.
Хоть Федориц и видел это уже множество раз, всё равно действия червя захватывали дух. Как только существо почувствовало «добычу», оно ожило и потянулось своими отростками прямо к шее. Нащупав позвоночник, сверкающий червь основной своей частью залез внутрь, заменив собой остатки находившихся там нервов и спинного мозга. При этом из-за характера повреждений левая половина отростков вошла в гниющее тело, а правая так и осталась болтаться в воздухе. Свободные выросты плавно двигались, как будто находились в воде, то и дело переливаясь.
И всё.
Дальнейших изменений не последовало. Всей командой они решили понаблюдать ещё час и дождаться плавления. Они стали со всех сторон рассматривать образец, чтобы не упустить момент начала размягчения в слизь, но ни через пять минут, ни через тридцать ничего не произошло.