– Чёрт! – тихий, но отчетливый шепот девушки, заставил его негромко засмеяться.
– И вам, добрый день! – подчеркнуто вежливо склонился он. В ответ Леона недовольно закатила глаза.
– Что вы здесь делаете? Разве брат не послал за вами экипаж?
Эдуард не ответил. Вместо этого, он, пристально глядя ей в глаза, неторопливо подошел почти вплотную. Эффект не заставил себя долго ждать. Леона смутилась и отвела взгляд. Вся напускная бравада слетела с девушки, как прошлогодняя листва под его ногами.
– Лучше вы ответьте, что делаете здесь одна? – нарочито снисходительно спросил Эдуард. Так обычно говорят убеленные сединами взрослые с малыми неразумными детьми. Леона вновь яростно сверкнула на него голубыми глазами, но быстро спрятала негодование за длинными ресницами. В ней явно шла внутренняя борьба, наблюдать за которой было очень забавно. Именно это заставляло Эдуарда всякий раз, когда предоставлялся случай, дразнить девушку, словно сытый ленивый кот маленькую испуганную мышку. Что ж, сегодня, кажется, победила осторожность.
– Я ищу гувернантку, – тихо и смиренно ответила Леона.
– Боюсь уже поздно. Вашим манерам никто не поможет.
– Очень смешно. Так вы по дороге не встретили мадемуазель Жарден?
– Нет. Но мне кажется, что вы уже слишком взрослая для игр в прятки.
– Подумать только, вы столько лет тренируете на мне своё остроумие, но так и не достигли каких-либо приличных результатов, – как всегда не выдержала Леона. Эдуард в ответ рассмеялся:
– Не обижайтесь, моя дорогая. Мы же старые друзья и я всего лишь беспокоюсь о благополучии будущей сестры. Идёмте я провожу вас домой и вы мне расскажите всё о пропаже гувернантки.
– Никуда я с вами не пойду, невыносимый человек. К тому же во всём виноваты именно вы. Зачем вы отдали землю в аренду этому негодяю господину Нейману?
Теперь Эдуард перестал вообще что-либо понимать. Нейман – преуспевающий фермер и один из лучших арендаторов графа. Хозяйство Неймана с каждым годом приносило всё больше дохода. Да и ренту он всегда платил вовремя. Поэтому, по мнению Эдуарда, при таких-то серьёзных добродетелях, никак не мог быть негодяем. Да и причем здесь мадемуазель Жарден? Но Леона не заставила его долго находиться в неведении. Из её запальчивой речи он вскоре узнал, что негодяем господин Нейман стал ровно в ту секунду, когда посмел вообразить, что достоин руки и сердца гувернантки самой фон Розен.
В другое время Леона насладилась бы удивленно-вытянутой физиономией этого чопорного зазнайки, но сегодня она была слишком расстроена. Как могла Луиза всерьёз принять ухаживания этого грубого фермера? Неужели она не понимает, что подруга фройляйн фон Розен не может опуститься до презренного мезальянса? А Леона определенно считала мадемуазель Жарден своей подругой, а не гувернанткой. Что, в глазах девушки, поднимало последнюю на ступени выше в социальной лестнице. И уж точно намного выше простого фермера, какими бы достоинствами он не обладал.
Впервые Леона столкнулась с тем, что жизнь не подчиняется её желаниям и представлениям. Но смиряться с этим она не намерена и не допустит того, чтобы Луиза совершила самую страшную ошибку в своей жизни. Если, конечно, она не опоздала.
Дело в том, что сегодня утром Леона была занята примеркой платья к завтрашнему торжеству. Именно в это время проведению было угодно, чтобы приехал господин Нейман. Он долго о чем-то беседовал с братом, а после разговора попросил мадемуазель Жарден проводить его до пристани. Когда Леона об этом узнала, тут же бросилась к брату с расспросами. И Фердинанд поведал, что господин Нейман просил у него руки мадемуазель Жарден. Ведь служа в их доме, она находилась под покровительством его хозяина. Это было довольно старомодно, но трогательно, по мнению Фердинанда. И он, святая простота, разумеется, благословил намерения Неймана, тем более что давно его знал. Леона не стала тратить время, чтобы объяснять брату какого дурака он свалял, – она непременно сделает это позже – и сразу бросилась на поиски парочки. Ей надо успеть поговорить с Луизой до того момента, когда господин Нейман реализует свой коварный план.