– Вынуждена отказать. Я болела за другую команду, так что результат меня вполне устраивает.
Почти все рассмеялись. Зато насмешка в глазах Карла, наконец, исчезла, сменившись подобием интереса. Такой взгляд она в детстве однажды видела у одного гадкого мальчишки, который разглядывал нежную бабочку, перед тем как оторвать ей крылья. Карл выпрямился и опустил руку, всё так же внимательно рассматривая её.
– Похоже, женщины бегут от вас, Альтен, куда глаза глядят, – внезапно сказал барон, чем вызвал ещё один бурный взрыв смеха.
– А если я буду настаивать? – не обращая внимания на слова фон Виндена, Карл вопросительно поднял прямые вразлёт черные брови.
Анну удивила такая настойчивость, но она твердо ответила:
– И вновь получите отказ.
– Карл, дорогой, не донимай девушку! – мягко вмешалась его мать – Маргарет фон Альтен.
Она сидела за столом в тени огромного белого зонта вместе с Фредерикой и матерью Анны. Все они были знакомы ещё с юности, когда неопытными дебютантками впорхнули в свет. С тех пор и дружили. Правда Маргарет предпочитала сельской жизни столичную суету, поэтому женщины встречались нечасто. Но если уж им предоставлялся такой редкий случай, как сегодня, разлучить их не было никакой возможности, до тех пор пока все великосветские косточки не будут перемыты и разложены по полочкам этими тремя. Разумеется основным источником сплетен была Маргарет. Две другие жадно впитывали их, чтобы потом весь год заново обсуждать скучными деревенскими вечерами.
Но сейчас небольшая перепалка их детей отвлекла старых сплетниц от столичных новостей. На лице Маргарет застыла дружелюбная улыбка, но под этой маской Анна узнала другое выражение. Так Фредерика смотрела два года назад, когда Эмма намекала на возможную помолвку её дочери с Фердинандом. Хозяйка Розен-Парка тоже улыбалась, но делала вид, что не понимает о чём речь. Однако настойчивость Эммы заставила Фредерику недвусмысленно объяснить, что об этом не может быть и речи. Какие бы дружеские чувства она не испытывала к дамам Рихтер, Анна никогда не будет достойной стать женой её сына. Вот тогда шаткий мир девушки рухнул второй раз в жизни. Оказалось, что в доме Розенов её место не выше комнатной собачки: всегда бросят косточку со стола, но небрежно пнут, если та займёт не положенное ей место.
Эмма, конечно, была уязвлена, но проглотила обиду, боясь лишиться покровительства. Подруги сделали вид, что этого разговора не было и продолжили общаться, как раньше. Но Анна не смогла смириться. Поэтому, в тайне от Фредерики, целый год старалась быть как можно ближе к Фердинанду, надеясь, что он её заметит. Но всё было тщетно. Он всегда воспринимал её, как сестру.
А теперь Анна кожей почувствовала беспокойство Маргарет. Девушке стало смешно. Неужели та не видит, что её сын просто от скуки решил поиграть с ней? Неужели даже малейшее к ней внимание с его стороны вызывает такую панику? И она широко улыбнулась Карлу, чем совсем его озадачила.
– Я наверное не против, – вдруг вмешался Фердинанд, видимо решив разрядить обстановку, – составить вам компанию. Очень уж хочется посмотреть, как Эдуард хоть раз проиграет.
– Сомневаюсь, что я на такое способен, – со смехом ответил тот, чуть помахивая молотком.
– Генрих, похоже нас вообще сбросили со счетов, – пошутила невеста графа.
И они все вместе направились к полю. Карл задержался на пару секунд, всё ещё задумчиво глядя на Анну, а затем присоединился к остальным. И, перестав, наконец, быть общим центром внимания, девушка перевела дух.
Меж тем, Абигайль, аккуратно расправив юбку, села на место, которое до этого занимал Фердинанд. Причём поправила кресло таким образом, чтобы оказаться спиной к Анне, и обратилась к Лоре:
– Винденбург может и считает выигрыш своей заслугой, но вряд ли бы справился без вашего супруга.
Было видно, что грубый манёвр с креслом сначала ввёл Лору в легкое замешательство и она бросила на Анну быстрый неуверенный взгляд. Однако после льстивой фразы баронессы фрау Мирбах тут же забыла обо всём, заглотив приманку.