— Ты…
Голос сорвался. Внезапно она поняла, что не знает, что сказать:
— Я думала, ты…
Джейк повернулся.
Рассвет осветил его лицо — бледное, с тенью трехдневной щетины. Левый глаз заплыл, губа рассечена. Рубашка под кожаной курткой была темной, но Ава знала — это кровь.
— Я обещал не отпускать тебя одну, — он сделал шаг, и тут она увидела, как он хромает.
Тогда она бросилась к нему.
Не для поцелуя. Не для слов.
Ее руки впились в его плечи — реальные, твердые, теплые даже сквозь кожу. Пальцы сжали ткань рубашки, чувствуя под ней ребра, вмятину от пули. Это была его старая рана.
Джейк вздохнул — резко, как будто только сейчас позволил себе дышать полной грудью. Его руки обхватили ее спину, одна — между лопаток, другая — в районе поясницы, прижимая так близко, что она почувствовала стук сердца — слишком быстрый, неровный.
Ава зарылась лицом в его шею. Кожа здесь пахла потом, кровью и чем-то неуловимо его — древесным, горьким, как тот самый кофе в кафе у реки.
— Ты идиот, — она прошептала прямо в его вену. — Полный идиот.
Его грудь вздрогнула под ней — смех или рыдание?
— Знаю.
Он отстранился ровно настолько, чтобы посмотреть ей в глаза. Его ладонь поднялась, прикоснулась к ее щеке — шершавая, в царапинах, но невероятно осторожная.
— Ты ранена?
Ава покачала головой.
— А ты в порядке?
Джейк ухмыльнулся, и в этот момент солнце окончательно поднялось над Прагой, осветив их обоих:
— Да, я теперь в полном порядке.
Где-то за спиной раздался крик чайки. Где-то в городе завелся мотор.
Но здесь, на мосту, в этом клочке пространства между их телами, время остановилось.
Глава 19
Прага просыпалась за окном. Первые лучи солнца пробивались сквозь шторы номера в отеле «У Золотого ангела», золотистыми бликами скользя по спутанным простыням.
Ава открыла глаза.
Джейк спал рядом, его рука все еще лежала на ее талии, как будто даже во сне он боялся, что она исчезнет. Его дыхание было ровным, губы чуть приоткрыты, а ресницы — невероятно длинными в этом мягком утреннем свете.
Она осторожно провела пальцем по его скуле, ощущая подушечкой легкую щетину.
— Ты уже проснулся, притворщик, — прошептала она.
Его губы дрогнули в улыбке, но глаза не открыл.
— Может быть.
— Почему притворяешься?
— Потому что тогда ты продолжишь меня трогать.
Она рассмеялась и шлепнула его по плечу.
Они сидели на маленьком балкончике, завернувшись в один халат. Внизу, на улице, уже сновали люди — туристы с картами, местные, спешащие на работу.
Ава пригубила кофе — крепкий, почти горький, но с карамельным послевкусием.
— Что теперь? — спросила она, глядя на Влтаву.
Джейк взял ее руку, переплел пальцы с ее.
— Что хочешь.
— Концерт в Вене.
— Хорошо.
— Потом — Милан.
— Отлично.
— А потом, может быть…
Она замолчала.
Джейк поднял ее руку к губам, поцеловал костяшки.
— А потом — посмотрим.
Они гуляли весь день. Без планов. Без оружия. Без бегства.
Ава тащила его по маленьким магазинчикам, где покупала дурацкие сувениры — стеклянного ангела, кольцо с аметистом, открытку с Карловым мостом.
— Тебе это не нужно, — усмехнулся Джейк, наблюдая, как она примеряет соломенную шляпу.
— Мне все это нужно, — она поправила шляпу и покрутилась перед зеркалом. — Я хочу обычные вещи. Глупые. Смешные. Ненужные.
Он вдруг стал серьезным.
— Хорошо.
Потом купил ей эту шляпу.
Зал клуба «Modrá Vůně» тонул в мягком полумраке. Десятка два столиков, свечи в стеклянных стаканах, барная стойка с медной отделкой, поблескивающей в свете софитов. Ава стояла за кулисами, прислушиваясь к тихому гудению голосов в зале, к звону бокалов, к смеху где-то у входа.
Никакого страха.
Никакой дрожи в пальцах.
Только легкое волнение, теплое и живое, как предвкушение.
Контрабасист кивнул ей.
Она вышла.
Сцена была крошечной — три шага в ширину, два в глубину. Старый рояль «Petrof» с потертыми клавишами, микрофон на тонкой ножке, гитара, прислоненная к табурету.
Ава прикоснулась к микрофону, поправила его.
— Добрый вечер, — ее голос прозвучал тихо, но зал мгновенно затих.
Она не стала представляться. Не стала говорить, откуда она. Просто глубоко вдохнула и кивнула пианисту.
Первые аккорды полились, как теплая вода — плавно, нежно.
Ава закрыла глаза.
И запела.