А вместо этого его послали в этот лагерь. В самые лапы этого глазасто-губасто-рукастого чудовища!
И единственный человек, который показался ему приличным, и тот туда же, с этими идиотскими вопросами.
– Ну ты даешь! – никак не мог успокоиться Паша. – С такими данными – и затворник! Да ты бы какую хочешь девчонку мог окрутить! Мы бы их всех в одну очередь выстроили, номерки бы на руках написали, и ты бы мог два года каждый день гулять с новой.
– Больше, – усмехнулся Петя. – Лет десять, не меньше.
– Да ты что! – ахнул Паша. – А вообще-то… – Он принялся внимательно изучать разложенные перед ним карты. – Даже гадать не надо, и так ясно, что в этом плане перспективы у тебя просто обалденные.
– Вот именно этого-то я и не хочу, – вздохнул Петя. – Понимаешь? Думаешь, легко, когда вся эта очередь охотится за тобой? Ты уже не человек, а первый приз, подарок для чемпионки.
– Так ты что же, принципиальный женоненавистник?
– Пока нет, но все к тому идет.
– А если подумать? Неужели не найдется такая, которая бы тебе понравилась? Ну, хотя бы просто так, абстрактно?
– Абстрактно? То есть в идеале, значит? Хорошо, скажу. Но только ты учти, что таких в принципе не бывает! По крайней мере, я еще не встречал.
– Ладно, проехали, гони дальше.
– Ну, во-первых, надо, чтобы она не красилась. Терпеть не могу, когда с лица штукатурка сыплется! – Петя загнул первый палец.
– Это я согласен. Я тоже не люблю помаду слизывать, когда целуюсь, – авторитетно заявил Паша.
– Во-вторых, чтоб не курила! – подумав, изрек Петя и загнул второй палец.
– Согласен! С курящей целоваться – себя не уважать. Знаешь, как говорили древние? «Поцеловать курящую женщину – все равно что облизать пепельницу».
– Так это древние говорили? – усомнился Петя. – Ну, ладно, хорошо. В-третьих, чтобы пила поменьше. Я про алкоголь.
– И это в точку! – горячо поддержал Паша. – С пьющей целоваться – последнее дело! Все равно что… что…
– Что вылизать чужую бутылку, – нетерпеливо подсказал Петя. – Да что ты все – целоваться, целоваться! Как будто это самое главное!
– Конечно, главное! Хотя тебе пока рано про это знать, ты у нас недорос еще… – попытался пошутить Паша, за что тут же был удостоен крепкого подзатыльника. – Ну ладно, это я так просто! Говори дальше.
– Записываешь? Зачем это еще? Ну, ладно, дело твое. На чем мы там остановились?
– В-четвертых, – напомнил Паша.
– Хорошо, в-четвертых. Чтоб не врала. Ненавижу, когда врут! – Петя зажал безымянный палец.
– Это ты в точку. Ну? А в-пятых?
– В-пятых, чтобы мне на шею не вешалась. И вообще парням. Терпеть не могу таких, которые сами себя предлагают!
– Да? А как же тогда Татьяна Ларина? Она же первая Онегину написала!
– Но это же Пушкин придумал, ему все можно. Хотя, если хочешь знать мое мнение, она тоже могла бы подождать, пока он сам на нее обратит внимание. Так что тут она была не права. Я так и в сочинении написал, а училка разозлилась почему-то. Перечеркала мне все, тройбан влепила.
– Ладно, проехали. Тройбан – еще не самое страшное в жизни. Дальше что? Это будет уже в-шестых. Да разожми ты этот кулак, боишься, что пальцев не хватит?
– А? Да, ты прав. В-шестых… Дай сообразить. Ага. Вот. Девчонка должна быть похожа на девчонку. Ну, то есть чтобы не бегала как лошадь с парнями, знаешь, есть такие, с ходу и не поймешь, какой у них пол.
– В футбол, что ли, чтоб не играла? – уточнил Паша.
– Ну да. У парней – мужские дела, а у девчонок должны быть свои, женские. Терпеть не могу, когда какая-нибудь фифа вылезет на площадку и все внимание на себя перетягивает. Научите меня, покажите, с какой стороны по мячику ножкой бить. Думает, никто не видит, что не игра ее интересует, а игроки! Не умеешь играть, так и сиди себе, фенечки плети, нечего игру портить.
– То есть ты хочешь, чтобы она не лезла играть в футбол, а плела фенечки, – сформулировал Паша. – Что у нас там дальше?
– Погоди, дай подумать…
– Ну, что-нибудь конкретное, про рост и размеры… – подсказал Паша. – Зена или Дюймовочка?
– Ни то ни то, – покачал головой Петя. – Ну, то есть чтобы не небоскреб или там не Эйфелева башня, а нормальный средний рост. И размеры нормальные, средние – что-нибудь вроде Курниковой или Бритни Спирс.
– Отлично! Это было в-седьмых и в-восьмых. Дальше?
– А не хватит? Я уже ничего больше не могу придумать! – взмолился Петя.
– Нет, не хватит, – твердо заявил Паша, глядя в сторону третьей верхней полки. – Для ровного счета надо, чтобы было десять.