Ничего краснофлотцы рулевому не ответили, прав был он по-своему.
Разве нет?
Вечно он за штурвальным колесом стоит, ворочает его в разные стороны. Смешно смотреть, как корабль его слушается, как маленький ребенок старшего.
Стоит только рулевому колесо штурвальное вправо повернуть, как и весь громадный стальной корабль вправо катится.
Вспомнили краснофлотцы, как в прошлогодние маневры, ночью, с погашенными огнями бежали корабли полным ходом, да чуть и не столкнулись. Не потерялись рулевые тогда, отвели корабли от беды.
И то правильно, что всегда рулевой наверху находится, солнце его жжет, и дожди поливают- ничего не скажешь.
Молодцы наши рулевые!
Хотели уж краснофлотцы рулевых к шефам выбрать, да вышел вперед складный, ловкий краснофлотец и поднял руку.
- Товарищи! Краснофлотцы! Ребята! А мы, сигнальщики, хуже всех что ли? Вот уж как ответственна наша работа, и выразить невозможно. Не даром и зовут нас - корабельные глаза. Слепой ведь корабль без сигнальщиков. Все-то время мы в бинокли да в дальномеры и во все свои сигнальные глаза смотрим, не случилось бы какой беды с кораблем. А что самое важное, так это мы все приказы по флоту на флагах читаем, с кораблями переговариваемся. Всех выше мы находимся, все видим, стало быть, и комсомольцам всех больше рассказать можем. Тут и думать нечего, посылайте сигнальщиков до Харькова.
Разволновался сигнальщик, даже шапку с ленточками задом наперед надел.
Ничего ему краснофлотцы не ответили. Прав был сигнальщик по-своему.
Разве нет?
Вспомнили все вдруг, как однажды шел корабль в сильную волну и встретился с английской военной эскадрой.
И случилось тут такое несчастье: оторвало ветром советский вымпел, что на самом верху мачты находится,-красный длинный флаг. Оторвало его вместе с веревкой, и никак невозможно было второй поднять. Надо было лезть на мачту.
Английские офицеры нарочно ход своих кораблей уменьшили. Смотрят, как это советский сигнальщик в такое волнение на мачту полезет, когда и на верхней-то палубе стоять невозможно.
Да не побоялся советский сигнальщик, вскарабкался на мачту, как кошка, продел веревку, поднял новый вымпел, и развернулся красный вымпел по ветру лучше прежнего, сорванного.
Разозлились английские офицеры, ушли полным ходом, а матросы английские давай фуражками советскому кораблю махать. Вот они какие, наши сигнальщики! Пожалуй их и выбрать.
Хотели уж сигнальщика выбрать, да тут вышел третий краснофлотец и сказал:
- Я - электрик. Слежу за освещением всего корабля, за всеми сигнальными отличительными огнями, за всеми прожекторами наблюдаю. Ну-ка, если динамомашина испортится? Будете вы тогда в темноте, как совы днем, беспомощны. И снаряды к орудиям подаются электричеством, звонки звонят, телефоны работают. Самая наша специальность сложная и ответственная. Пусть-ка кто скажет, что нет. Прошу нас, электриков, на праздник отправить!
Ничего ему краснофлотцы не ответили. Прав был электрик по-своему.
Разве нет?
Сигнальщик в затылке почесал, вспомнив о том, что его сигнальная специальность больше всех от электриков зависит, и хотел уж было за электрика руку поднять, да тут вышел четвертый краснофлотец и крикнул:
- Послушаете теперь, товарищи, машиниста. С машиной я самый лучший друг, а разве машина не сердце корабля? Ведь она-то и двигает корабль вперед и назад и куда еще требуется. Встанет машина, ну что же мы тогда среди моря делать будем? Хоть рыбу лови!
Якоря машина подымает, случись пожар, кто нам воду качать будет? Интересно спросить, что будет делать товарищ рулевой, когда машинка рулевая чик-чик-и стала.
Выходит, стало быть, что кругом корабль- сплошная машина, а мы, машинисты,-самые нужные и ответственные люди. Самое главное: в бою от машины многое зависит. Будет она хорошо работать, быстрей корабль побежит, меньше в него снарядов попадет. Что вы там ни говорите, а мы самые ответственные. Да и на заводе кругом машины. Нам ли, машинистам, с заводскими ребятами не сговориться?
Ничего ему краснофлотцы не ответили. Прав был по-своему машинист. Разве нет?
Совсем было решили машиниста выбрать да тут кок выступил.
При самом начале спора он вышел из камбуза с чумичкой в руке и все слышал. Кок давно хотел что-то сказать, да запаздывал, и его перебивали.
Так и теперь. Только он было рот разинул и выговорил:
- Я…
как чья-то крепкая рука так кока по плечу хлопнула, что бедный повар выронил чумичку и даже присел.
Все засмеялись, а вперед вышел, отстранив кока, чумазый, весь в поту и угольной пыли краснофлотец. Он шел с вахты, услышал спор и вмешался.
Четвертый краснофлотец улыбнулся так, что всем показалось, будто это негр смеется.
- Машинистов послушать,-сказал чумазый краснофлотец,-так и в самом деле можно подумать, что без них корабль-не корабль, а балалайка. А вот задам-ка я тебе, товарищ машинист, задачу.
Скажи, пожалуйста, что это заставляет машину двигаться?
Машинист, подумав, что его перед отъездом проверить хотят, весело ответил:
- Пар конечно! Пар ее и двигает.
- А пар откуда в машину поступает?
Еще веселее машинист ответил:
- Да из котлов же, чумазый.
Тогда кочегар подмигнул краснофлотцам.
- Значит, мы, кочегары, самые ответственные. Потому что если мы за топками следить не будем, то пар в котлы не пойдет, и машина не будет двигаться. Не будет ли тогда корабль наш советский болтаться среди моря, как пустая железная банка, а враги и буря все, что хотят, с нами сотворят?
Все засмеялись. Машинист сначала сделал кислое лицо, словно лимон пропотел, и надвинул было фуражку на нос, да потом не выдержал, рассмеялся сам и сказал:
- Что правильно, то правильно. Ничего возразить не могу. Давайте кочегара и пошлем.
Кочегар заторопился:
- Ну вот, сейчас я в баню схожу, вымоюсь и готов. Кому же еще, кроме кочегаров, к комсомольским ребятам ехать? Самая у нас тяжкая и ответственная специальность. Кто из вас не знает, как трудно нам в качку приходится? Корабль швыряет из стороны в сторону, а тут надо уголь в раскаленные топки подбрасывать, того и гляди с котлом поцелуешься. Ну что ж, итти мне в баню что ль?
Ничего краснофлотцы кочегару не ответили. Прав был кочегар по-своему.
Разве нет?
Всем неловко стало, что так мало о кочегарах знают. Копаются кочегары на самом дне корабля, только и видят их, когда вылезают оттуда, совсем усталые, потные, грязные. Да и теперь вот бездымность - важная вещь на флоте. Чтобы враг заранее корабль не открыл, ухитряются кочегары так уголь жечь, что и дыму не получается.
Уж совсем было решили краснофлотцы кочегара выбрать, да тут выше а кок и даже чумичкой замахал.
- Я вас…
Только опять не дали бедному коку слова. Кто-то толкнул его шутя так, что кок на горячий чайник сел, да как крякнет, словно арбуз раздавили.
Как захохочут краснофлотцы, а сигнальщик громче всех. Тот, кто толкнул кока, вперед вышел. Пуще прежнего смеются краснофлотцы:
- А! Морской житель, самый слабый морячок!
Ну уж и слабый морячок вперед вышел:
Если все краснофлотцы крепки и загорелы были, в плечах широки и на ноги тверды, то этот всех крепче был. Словно в палубу врос парень, а на плечи его хоть пять человек становись - уместятся.
Вышел он, засмеялся так, что всем еще веселее стало, и сказал:
- Ты, товарищ кок, после меня скажешь, потому что борщ ты вчера пересолил. Послушайте, товарищи моряки, что вам водолаз скажет. Всем вам легче моего, потому что дышите вы настоящим воздухом и солнце целый день видите.