Она отволокла мешок во двор, зашвырнула на телегу и принялась набивать тряпками новый.
– Красавица, - Мих склонил голову, разглядывая девицу, - седло бы нам, какое получше, чай, ты с собой их все не увезёшь?
– Что я, идиотка? - завопила девица, - мне приданое нужно, а не сёдла эти поганые, я их и поднять-то не могу, забирай любое, всё равно пропадут… А за уздечку заплати, уздечки я все с собой увезу, они много места не займут, да и ремешки от них поотрывать можно…
Вдохновлённый таким разрешением меч быстренько нарыл седло, стремена и уздечку, сунул хозяйке серебрушку, нежно хлопнул её по заду, и мы поспешили выскочить из дома, пока взъерошенная девица не передумала.
– Да уж, - оскалился меч, изучая громоздящийся на телеге комод под изрядной горой мешков, - шкафчик-то, видать, не в пример сёдел легче, да и компактнее… А упряжь - красота! Всё ж таки у всех пьющих мужчин руки золотые…
Седло он доверил нести мне, а уздечку и стремена - Роксане. И правильно, меч - это вам не член гильдии грузчиков!
Фима помялся-помялся, но отказываться от подарка не стал, благо вручал его Злат. Цветик даже расчувствовался и высказался в том духе, что к такому коню, мол, и мантия нужна бы новая, чтобы седок совсем уж по-королевски выглядел на столь великолепном жеребце… Звучало это примерно так:
– Это… мантию б ему ещё. Горелая слишком. Да. А конь хорош. Стыдно на нём в такой-то… Горелая…
На что Мих сощурился на покрасневшего Фиму и процедил сквозь зубы:
– Вот себе на мантию пусть и заработает, никто не мешает…
Ночь мы втроём провели в поле около лошадей, а съехавшая с катушек парочка опять куда-то слиняла, оставив меня без охраны.
Наутро Фима спросил, не мог бы я выяснить, когда мы тронемся в путь, потому как у него вдруг совершенно самопроизвольно возникла идея немного подработать, но он боится не успеть. С трудом оторвавшись от Феррари, мы оставили его на попечение Злата и отправились искать Миха. Прочесали весь посёлок, перешагивая через бесчувственные, смердящие перегаром тела вампиров, и стучась во все более или менее приличные дома, но меча не нашли. Интересно, если на меня вот прямо сейчас кто-нибудь решится напасть, он появится? Или очнётся уже в другом измерении? Так бы сбрендившему скоту и надо, да себя жалко. При заходе на второй круг поиска Мих обнаружился на крыльце дома Улириула, куда мы вообще-то постучались первым делом. Он подкармиливал белку прошлогодними орехами и тщательно пережёвывал тимофеевку. На мой вопрос, когда тронемся в путь, Мих пожевал, почему-то посмотрел на небо и ответил Фиме:
– Не знаю. Сутки у тебя есть. Распинай Улириула, договорись, и вперёд.
– А чего мы ждём? - старательно отводя глаза, поинтересовался маг.
– Увидишь, - ответил меч, точно также избегая встречаться с магом взглядом.- Тебя позову, иди пока договаривайся.
Приводя в себя пьяного вампира, маг задумался, а потом сказал:
– Странно, это не особый вид вампиров… У него стоит очень мощный блок на кровь всех говорящих, и очень давно, даже не представляю, кому это удалось… Нет, поставить-то достаточно просто, но вампир согласиться на такое должен или удержать его надо хоть куль полётов стрелы, вот в чём проблема… И блокировать требуется всё поселение сразу, иначе у одного в таком окружении стенка рано или поздно рухнет. Что-то мне не по себе Витёк, не могу понять, что не так…
– С Улириулом? - перепугался я. - В смысле, они сорваться могут? Блин, а нам с ними ехать!
– Да нет, - поморщился Фима, - с ними всё нормально, такие блоки ещё мешок мешков кулей простоят. Что-то со мной не так…
Он привёл Урилиула в чувство и договорился насчёт работы.
Среда - четверг.
Размах замыслов мага меня потряс. Он отправился восстанавливать полуразрушенный заводик по производству самогона. Мало того, Фима протрезвил с десяток вампиров и взял их себе в помощники, заставив ремонтировать стены и перетаскивать проржавевшие чаны с места на место. Попутно колдун магически утрамбовал и расчистил на земле площадку метр на метр и принялся прутиком вычерчивать схемы и расчёты. Я же стащил опостылевшую рубаху и решил позагорать, в кои-то веки несколько дней отдыха выдались. Когда я проснулся, заводик был почти отремонтирован, а маг лазил по лестницам вокруг стен, что-то бормоча и подгоняя вяло порхающих помощников. Оказывается, он не только ветеринар, а ещё и технарь, и в химии, небось, сечёт, или что там для производства спирта требуется. Я оставил его ползать по зданию и пошёл к Злату. Еда была невкусная, потому как Фима весь день провёл на трудотерапии в этом ЛТП и к котелкам не подходил. Ночевал маг тоже у заводика.
Следующим утром прилетел нетипичный полутрезвый вампир, что наводило на тревожные размышления, и передал мне, что "госпожа велела обоим галопом бежать к Улириулу, только мага сначала захватить", пришлось спешно седлать Акуру и Фимину старую кобылу - до Феррари мне почему-то дотрагиваться не хотелось - и гнать за магом, а потом с ним уже к дому Улириула. Злат отправился пешком, предварительно смотавшись за реку к пастухам и договорившись о присмотре за лошадьми с вампирьей толстушкой.
На крыльце нас встретил зевающий меч, потянулся и сообщил, что прибывает долгожданный эльфийский посол, и нам всем неплохо бы поприсутствовать на переговорах по мирному урегулированию проезда через эльфийские земли. Надо так надо, поприсутствуем.
Эльф оказался как эльф - зеленоволосый, зеленоглазый, безбородый и с прозеленью на губах. Что уши у него острые, я уже знал, хотя под длиннющими почти до пояса кудрями этого разглядеть было нельзя. Он спешился, накинул повод на ближайший забор, отвесил церемонный кивок и проследовал за Саэнлиной во двор дома Улира.
Разместились за длинным столом во дворе. Никаких пищевых изысков, никакой еды, вина или самогона на столе не наблюдалось.
Мы в количестве Миха, меня, Роксаны, Злата, Фимы и хозяев дома сидели с одной стороны стола, эльф с важностью и степенностью уселся напротив и склонил голову. Воцарилось молчание.
– Наэлериэзалендириэль, - представился посол после нескольких минут игры в гляделки. Я тут же пожалел, что здесь не наблюдается хоть какой письменной принадлежности - не выцарапывать же мне это кошмарное имя кинжалом на столе? Повторить же его с одного раза практически невозможно. - Мне передали, что вы желаете вступить в переговоры.
– Желаем, - согласился Мих, перекатывая травинку с левого угла рта на правый и не подумав представиться. - Только не в переговоры вступить, а извинения услышать.
– Э? - опешил эльф, на мгновение перестав изучать Роксанины косы. - Не понял…
– Наэлериэзалендириэль, - без запинки повторил меч, - я требовал извинений и личной встречи с…
Он бросил едва уловимый взгляд на нас и продолжил:
– … Советом старейшин. А прислали вас. Это несерьёзно и возмутительно. Что вам поручили передать?
– М? - сфокусироваться на мече послу стоило очень больших усилий. Он честно пытался оторвать взгляд от шикарного бюста пери, и никак не мог. Посол непонимающе поглядел на Миха и снова уставился на Роксану. Потом перевёл взгляд на ковбойку жующего меча и позеленел. Фима понимающе и сочувственно смотрел на эльфа.
– Э… нет, меня просили… выслушать ваши требования и передать их… или мне передать…
Мих ухмыльнулся. Лучше бы Роксану отослал, сорвёт ведь все переговоры с таким-то послом.
– У эльфов, - шепнул мне маг, - в языке помимо словесного компонента, есть ещё и мелодия. Говорить можно одно, а вот петь - совсем другое. Или наоборот, поддержать мелодией основной текст. Причём эту мелодию можно и на человеческий язык наложить, получится - как бы на двух языках одновременно говоришь. Наэлериэзалендириэль очень пытается спеть вежливый вопрос, лучше б на словах сосредоточился, не с эльфом же разговаривает, а Мих мелодию вообще игнорирует, не в курсе, видимо, что так можно.
– Нам нужен свободный проход через земли эльфийского дома до Серых гор. Не хотелось бы повторения нападения в лесу у границы Мглистых земель.
– Нет проблем, - согласился эльф, пытаясь нырнуть взглядом в вырез рубахи пери, - отдаёте нам два рога из трёх - ходите через наши леса хоть тысячу лет подряд.