Неизвестно, чем кончилось бы дело, но в конце концов, кто-то из змеевиков предложил напоить цутиноко. Затея сработала – существо успокоилось, и сделалось мирным, даже позволило себя изучать. Но когда прошёл хмель, снова стало агрессивным – пришлось подпоить ещё. Так в короткий срок цукиното сделалось местным алкоголиком, который без добавки превращался в нечто яростное и разрушительное, но получив выпивку, делался мирным и даже позволял себя гладить.
Цутиноко прожил всего три месяца, а потом отошёл в свой мир. В «Центре», несмотря на жестокость исхода, вздохнули с облегчением – существо было неуправляемым.
–Словом, –жёстко подвела итог Элма, – оснований для визита нет. лодки могли перевернуться от пьяного управления или каких-нибудь камней, а свидетельства… ну мало ли! То же привиделось спьяну!
–Одно из свидетельств принадлежит детям, – мягко заметили из отделения по изучению чеширских котов – молодого отделения, созданного в своё время только для того, чтобы не урезали бюджет «Центра». В тот год обнаружили последние свидетельства о вымирании мантикор, что привело к сокращению этого отдела и пришлось выкручиваться. – Они что, тоже были пьяны?
–Дети бывают разные! – заметил Алкер. – Они фантазируют. В конце концов, почудилось. Или кто-то шутит, как с Несси!
Всеобщий траур склонил головы специалистов. Старый закон: чем известнее мифическое существо, тем сложнее его найти или хотя бы отыскать настоящие следы. Например такие существа как Снежный Человек, Чупакабра, и особенно Лох-несское чудовище растиражированы массовой культурой. Вот и находят их постоянные «следы», желая сорвать хоть кусочек славы. А кто-то шутит. А ещё – очень легко подогнать какие-либо движения под водой или звуки под проявления этих существ. Почему-то такое объяснение человеку приходит в голову быстрее, чем реалистичное.
–Ехать смысла нет. Чтобы в реке вдруг обнаружились? Вдали? – специалисты перешептывались и Шеф уже чуял свою победу: он должен был снарядить командировку, но если его подопечные решат, что поездка бесцельна, что он может сделать, кроме как подчиниться им?
Малкольм в общем разделял эти шёпоты. Таким существам как спруты и кракен места в мировом океане, где-нибудь на самом дне Дьяволова Моря, или в расщелинах Марианской впадины – где-то в заранее загадочном месте, где не властвуют силы локаторов и где окончательно слепнут батискафы, снаряжённые по последнему слову науки.
Где-то там должны отсиживаться спруты и кракены, где-то там, а не в речке какой-то забытой деревушке!
И всё это Малкольм понимал. Но что-то мешало признать ему это и он, поражаясь сам своему голосу (до чего тот изменился и сделался чужим!), произнёс, легко перекрыв перешёптывание:
–Но ведь эта река впадает в море…
–Логично, – усмехнулись ему, но усмешка эта легко погасла. Все уже поняли что Малкольм имеет в виду. Если спруты и кракены живут в морях, а река впадает в их обитание, то…
–Хотите сказать – ветром принесло? – едко поинтересовался кто-то из змеевиков. Им было хорошо – большая часть их командировок проходила в тёплых местах. Именно там искали фантастических змей, ящеров и драконов.
–А хоть бы и ветром! – Малкольм никогда не отличался фанатичностью, он был тихим кабинетным чудиком, который с удовольствием выбирался в редкие командировки по настоящему делу и очень часто по делам мистифкационным – вроде того же Лох-несского чудовища, на которое весь «Центр» точил зуб. Шеф так и вовсе как-то в сердцах сказал:
–Если эта тварь существует, лично задушу гадину!
На Лох-несское изучение каждый год шли огромные деньги, но при этом не было и капли результата! До сих пор не было даже определения об однозначности: мистификация или реальность?
–Это невозможно! – скептически хмыкнули из отдела по изучению Циклопов. Те ещё бездельники надо сказать. Но им везло – недавно нашли пещеру, определённую «домом» циклопов. По мнению Малкольма существование одноглазых великанов-людоедов было еще более невозможным, чем кракен или спрут, случайно унесённый рекой из моря.
–Мы и пегасов считали невозможными, – неожиданно заметила Лили и Малкольм почувствовал прилив благодарности. Пусть Лили была всего лишь травницей, сейчас она поступала по-человечески. Она напоминала «Центру» о том, что пегасов – чьё существование было под сомнением изначально, и которых искали в высокогорных лугах, нашли случайно в пещерах Блуфиш – в Канаде. Правда, и пегасы оказались не такими, какими их представляли. Это были не златогривые озорные крылатые лошадки, вдохновительницы муз – это были суровые, могучие кони с перепончатыми крыльями, покрытые мехом, и имеющие нехилую жировую прослойку… и если кого и могли вдохновить эти реальные пегасы, так это каких-нибудь древних воинов, а не муз и поэтов. Но не суть – нашлись же!