– Нет, бабулечка, только в руки призеру.
– Понятно. – Старушка сразу сникла и вздохнула.
– Галина Ивановна одна проживает?
– Одна, одна, ой, да у меня же каша на плите горит. – Софья Матвеевна схватилась за седую голову в платочке и захлопнула дверь.
Эдуард посмотрел на охранников:
– И?
– Ничего страшного, мы ее в больнице разыщем. – Вадим закурил.
– Да плюнь ты эту гадость! Говорил тебе сто раз, не люблю! – Эдуард дернул сигарету вниз.
Вадим кашлянул и потер щеку.
– Думаю, увезли ее в районную больницу. Сердечный приступ – значит, лежит в кардиологии.
– Почему сразу в районную?
– А куда еще?
– Да больше некуда. – Андрей сплюнул на лестницу. – Поехали в районную.
– Хорошо, поехали.
Стоцкий вышел на улицу. Вадим открыл перед ним дверь джипа.
– Найдем, Эдуард Алексеевич.
В районной больнице пахло лекарствами и горем. Именно горем. Эдуард уже был раз на опознании своей первой жены и запомнил, что он чувствовал тогда. Молоденькая медсестра посмотрела на красивого мужчину и улыбнулась:
– Вам, наверное, надо проведать родственника?
– Точно, – Андрей хлопнул себя по ногам, – вы такая догадливая.
Девушка быстро захлопала ресницами.
– Это приемный покой. Вам нужен центральный вход.
– Здесь, милая, никак нельзя? – Мужчина с водянистыми голубыми глазами протянул девушке купюру в сто долларов.
Та взяла протянутую бумажку и быстро сунула ее в карман беленького халата.
– Можно. – Она кокетливо склонила темную голову.
– Тогда подскажите нам палату, пожалуйста, Галины Ивановны Зверевой.
Девушка наклонилась над журналом.
– Когда она поступила?
– Два дня назад.
– Так...
– Милая, быстрее, пожалуйста, быстрее, быстрее. – Эдуард начинал терять терпение.
– Нашла, но туда вас не пропустят.
– Не пропустят?
– Почему?
– Она лежит в отделении реанимации.
– Я ее племянник, – Стоцкий перешел на откровенное вранье, – мне надо ее увидеть! Вы понимаете?
Девушке стало жаль этого красивого мужчину с внеш–ностью киноактера.
– Я не знаю, попробую что-нибудь для вас сделать.
Медсестра скрылась за дверями, оставляя ждать мужчин на потрескавшемся дерматиновом диване. Время шло. Часы на стене громко отстукивали каждую секунду. Ничего не происходило. Прошло пятнадцать минут. В дверь вошла их спасительница в медицинском халате и улыбнулась:
– Проходите, но она очень плоха. Вполне возможно, что вы приехали вовремя. – Девушка протянула мужчинам белые застиранные халаты.
Эдуард накинул халат на пиджак и брезгливо поморщился. Они шли вслед за девушкой по тусклому коридору. Возле стен стояли старые каталки. Пройдя огромный длинный коридор, завернули за угол и оказались на маленькой узкой лестнице, затем прошли по ступенькам, и медсестра толкнула огромные тяжелые двери. Напротив коридорной двери горела надпись «Реанимация», девушка смущенно посмотрела на красивого мужчину и прошептала:
– Вам сюда, она лежит около окна.
Эдуард сунул медсестре двести долларов и скрылся за дверями.
Вадим и Андрей остались ждать, свалившись на красные кресла.
Эдуард вошел в палату реанимации. Кругом пахло лекарствами. Маленькие мониторчики противно пищали. Постовая сестра сидела и писала что-то в картах больных. Не отрываясь от своего занятия, она мрачно бросила:
– Недолго, пожалуйста.
Эдуард прошел к окну и остановился. Именно – он остановился как вкопанный перед лежащей женщиной. На кровати, среди белых простынок, он увидел бледное лицо своей бывшей домработницы.
– Галина Ивановна, – Эдуард тихо потряс руку женщины, – Галина Ивановна!
Женщина тяжело вздохнула и открыла глаза. В них отразилось недоумение.
– Эдуард Алексеевич, как вы здесь оказались?
– Нет, это вы мне объясните, как оказалось, что вы работали у меня? Это вы передавали деньги человеку, который убил Арину. Значит, не случайно оказались в нашем доме? – Мужчина со стальными глазами шептал, чтобы не услышала медсестра возле двери.
– Я никого не убивала, и моя девочка тоже никого не могла убить, вы врете! – Галина Ивановна схватилась за горло двумя руками.
– Успокойтесь, прошу вас! Кто ваша девочка? Кто она?
Женщина заметалась на подушках:
– Этого не может быть, не может быть! Она не могла ее убить!
– Кто, кто она? – Эдуард тряс женщину за руки. – Пожалуйста, кто она? – Стоцкий понимал, что от этой женщины зависит, узнает он имя убийцы жены или нет.
Галина Ивановна тяжело задышала:
– Господи, что же вы с ней сделали, Господи?! Вы зародили в ней не человека, чудовище, Господи! – По сухим щекам потекли слезы, обжигающие холодную кожу.
К ним подскочила медсестра со шприцем в руках, но женщина уже издала свист, и ее руки обмякли. Эдуард не мог в это поверить. Он окинул медсестру ледяным взглядом:
– Сделайте хоть что-то, мне надо, чтобы она жила!
– Это невозможно, успокойтесь!
– Мне надо, мне очень надо. – Эдуард закрыл глаза руками. Его лицо пылало. Ведь ответ был так близко.
– Вы должны понять, вашей родственнице ничего не могло помочь и ее смерть – это был вопрос времени. Вам надо забрать вещи женщины.
– Я сейчас не буду ничего забирать! – Эдуард вскочил и бросился к двери. – Не сейчас.
Он рванул дверь реанимации и оказался в коридоре. Безумным взглядом посмотрел на своих охранников.
– Она умерла! – Он тяжело опустился в кресло рядом с Вадимом. – Она умерла! С какой стати она умерла? – Эдуард вскочил и пнул кресло.
– Шеф, успокойтесь. Пожалуйста! Мы найдем ее, ту, которая убила Арину Анатольевну.
Вадим встал со своего места и подошел к Эдуарду:
– Не стоит! Ничего не потеряно, мы на верном пути. Что она сказала вам? Успела сказать что-нибудь?
– Да, – Стоцкий побрел в сторону лестницы, – успела.
Он вяло махнул рукой и спустился по ступеням. В машине все закурили. Эдуард вдыхал дым и думал, думал...
– Она сказала: «моя девочка не могла этого сделать».
– Кто ее девочка? – Андрей повернулся к Эдуарду.
– Андрей! Ты издеваешься? – Эдуард резко схватил охранника за шиворот. – Я тебе сказал бы, если бы знал кто! – Эдуард одернул воротник Андрея и похлопал его по плечу: – Не зли, думай, перед тем как говорить.
Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
– Отвезите меня домой, я хочу спать. Завтра решим, что делать дальше, но ближе к вечеру. А лучше через два дня. Завтра у меня важный день.
Машина рванула с места, оставляя унылое здание больницы позади.
Арина посмотрела на себя в зеркало. Синий костюм в строгую продольную полоску. Пиджак притален и соблазнительно подчеркивает все прелести тела. Кокетливый шарфик струится по нежной и длинной шее. Туфли на огромной тонкой шпильке. Да, раньше она таких не носила. Женщина улыбнулась своему отражению и провела яркой бордовой помадой по губам. Вот и все. Она готова к бою. К бою с прошлым в своем настоящем. К подъезду салона подъехал джип. Арина посмотрела сквозь жалюзи на улицу. Вот он вышел из машины, смотрит на часы. Так же нервно, как и всегда, постукивает по циферблату. Она опаздывает. Опаздывает специально. Десять минут, как ее нет. Он напряжен. Его светлые волосы падают на лицо, он сильно трясет головой, откидывая упрямую прядь со лба. Как четко Арина запомнила каждый жест, каждое движение своего мужа. Когда-то она, безусловно, его любила, а теперь... теперь она его презирала.
Арина вышла из магазина. Эдуард подошел и галант–но предложил руку.
– Само очарование, Карина. – Он театрально кивнул и открыл дверцу. – Прошу, сейчас моя карета до–мчит вас разом.
Женщина посмотрела на него исподлобья.
Они доехали быстро, остановились около здания компании. Компании ее отца. У Арины навернулись слезы, ей показалось, прошла целая вечность, как она тут не была, не стучала каблуками об эти ступени, не смотрела на огромные окна, не видела улыбающегося Петра, который всегда стоял около дверей. Эдуард ловко вы–скочил из машины и открыл ее дверцу.