— Привет, Бен! Есть для меня работенка?
Бен кивнул.
— Поступила молодая женщина с острой болью в области живота.
По его тону Лина заподозрила что-то неладное.
— Ну и?..
Бен колебался.
— Дело в том, что она у нас не впервые.
— Вот как?
— Она назвалась другим именем, но мы-то ее сразу узнали. Она у нас в черном списке.
— Поня-я-ятно, — протянула Лина.
Она знала, что в отделении «скорой помощи» и травматологии есть свой черный список, но ей еще ни разу не доводилось иметь с ним дело. В черный список заносили злостных симулянтов, в основном наркоманов, которые весьма правдоподобно прикидывались больными — чтобы получить сильное обезболивающее средство.
— И что же там за ней значится, Бен? — уточнила Лина.
Он состроил гримасу.
— Мюнхгаузен.
— Мне крупно повезло! — Лина усмехнулась и отправилась осматривать больную, припоминая, что ей известно о синдроме Мюнхгаузена.
Кое-что об этом психическом расстройстве неизвестной этиологии, названном по имени известного выдумщика барона Мюнхгаузена, она читала, но на практике еще не встречала. Выражаясь научным языком, синдром Мюнхгаузена — это постоянная клинически убедительная симуляция заболеваний с целью привлечения к себе внимания медиков. Как правило, такие больные питают нездоровое пристрастие к больничной обстановке. Вероятно, больница придает их жизни значимость. Из желания привлечь к себе внимание они идут на все и зачастую — особенно если врачам об их заболевании неизвестно — подвергаются без особой на то необходимости хирургическим вмешательствам.
Раздвинув шторки, Лина увидела на каталке грузную молодую женщину, скорчившуюся от боли.
— Добрый день! — приветливо поздоровалась Лина и положила пальцы на запястье больной, чтобы посчитать пульс. — Что вас беспокоит?
— Доктор, умоляю! — Женщина тяжело дышала. — Дайте мне обезболивающее! И поскорее!
— Сначала расскажите, что вас беспокоит.
— Вообще-то, у меня болезнь Крона, но так плохо мне еще никогда не было! Доктор, я этого не вынесу! Ради Бога, дайте мне скорее болеутоляющее!
— Пока не могу. — Лина покачала головой. — Я вас сейчас осмотрю. Покажите, где именно у вас болит.
— Вот здесь. — Женщина показала рукой на живот, и Лина увидела у нее на запястье несколько характерных для членовредителей шрамов.
Лина тщательно обследовала больную. Судя по рубцам на животе, она перенесла несколько операций.
— Я приглашу специалиста, и он вас осмотрит. — Лина поднялась и глазами сделала Бену знак следовать за ней.
— По-моему, физически она здорова, — хмурясь, рассуждала Лина уже у себя в кабинете: — Живот довольно жесткий, но, как мне показалось, она его намеренно напрягает, задерживая дыхание. Если у нее на самом деле регионарный энтерит да еще и с такой острой болью, то у нее должно быть прободение, но объективные показатели такому диагнозу не соответствуют. Бен, я считаю, ее следует направить к психиатру, но для начала разыщите ее старые карты регистрации. А еще, на всякий случай, не помешает, чтобы ее осмотрел хирург. Кто знает, вдруг на этот раз ей в самом деле нужна операция? Рисковать я не имею права.
Она позвонила Энтони, и через пару минут тот явился.
— А ты абсолютно уверена, что мы имеем дело с синдромом Мюнхгаузена? — спросил он.
— Абсолютно. У нее шрамы на запястьях и на животе. Да и Бен ее сразу узнал, хотя она обращалась в отделение под другим именем. Я распорядилась отыскать ее старую карту, но, боюсь, на это уйдет уйма времени. Прежде чем направить ее к психиатру, я должна быть абсолютно уверена, что пациентка не нуждается в помощи хирурга.
— Согласен. — Энтони взял карту и отправился осматривать больную, но скоро вернулся и лаконично сообщил: — Ушла.
— Как это — ушла? — Лина нахмурилась.
— Если угодно, сделала ноги. Надо думать, догадалась, что ты ее вычислила.
— Как же я сглупила! — Огорченная Лина в сердцах швырнула на стол авторучку. — И что теперь делать? Раз она сбежала, мы не сможем ей помочь!
— Лина, ты прекрасно понимаешь, что помочь можно только тому, кто сам хочет себе помочь. — Энтони улыбнулся и вышел.
К концу смены Лина вымоталась, да и перспектива коротать в одиночку вечер не радовала — тем более прислушиваясь к топоту многочисленных гостей, приглашенных Энтони на вечеринку в столовую по случаю его дня рождения.