На несколько секунд в комнате воцарилась абсолютная тишина, нарушаемая лишь шумом дождя и треском порванных проводов электропроводки, потом ее разрушили слабые стоны оглушенных и травмированных людей. Роберта откинуло взрывной волной назад, и он пытался подняться, хватаясь руками за остатки стола. Внезапно через одно из отверстий в стене в помещение проник человек в черном мобильном скафандре, на миг застыв и охватив взором в бронированном шлеме комнату он ринулся с огромной скоростью к другому сквозному отверстию, за ним в отверстие начали проникать еще люди в скафандрах и ускоряя бег они проносились по проторенной дорожке к сквозному отверстию. Один из них задел плечом сотрудника, пытавшегося встать, и его откинуло далеко к стене кабинета. «Черные» скафандры исчезли также быстро, как и появились, а Роберт начал продвигаться к выходу обходя оглушенных и раненных коллег. Подойдя к лифту, он спокойно нажал кнопку вызова и задумался, сам удивляясь направлению своих мыслей… Что есть жизнь, вот она была, а вот ее не стало… ради чего она была? И какова скорость нашей жизни? Течет ли она медленно, равномерно и однообразно, либо меняется в мгновение, в долю секунды? И что есть ты, обычный человек, песчинка несомая быстротечностью времени?
Каков момент быстротечности твоей жизни?
Пробив здание на вылет, словно рельсовый снаряд, композитную броню мобильного костюма, он вылетел в открытое пространство, наполненное миллиардами капель дождя. Ему казалось, что дождь несет его вниз, утягивает в нижний город. Туда откуда он пришел и где провел несколько лет своего жалкого существования. Неожиданно край здания вынырнул из потоков воды и Майк, вцепившись в него забросил себя рывком наверх. Осмотревшись по сторонам, он побрел между антенн и непонятных устройств без всякой цели. Вдалеке, у противоположного края, он увидел человеческую фигуру, стоящую на самой кромке.
Это была худощавая девушка в белой сорочке, которая промокла до нитки.
Что наиболее важно? Какие чувства самые осязаемые? Что есть ненависть, боль, зависть, симпатия, боль? Она не могла ответить на эти вопросы, у нее оставалось только одно желание… Желание уйти. Уйти из этой реальности как можно быстрее, желательно без боли, без физической боли. В душе была пустота.
Она стояла на верхней платформе одного из сотен огромных небоскребов из стекла и стали, одного из многих небоскребов, что подпирали серое небо этого, забытого богом мира. Мира, где настоящие чувства стирались и оставалась лишь пустота. Люди были лишь оболочками всю свою короткую жизнь стремившиеся поглощать, использовать, опустошать… как делали они это на протяжении сотен веков, как делали они это со всем, что их окружает, как делали они это с ближними своими, с себе подобными, делали это с собой.
Она не была исключением: обычный администратор, маленький винтик одной из больших корпораций, потерю которого не заметит никто. Так считал и ее босс, который сделал «Это» с ней не смущаясь, без тени сожаления, зажав ее в своем кабинете и пригрозив увольнением с последующим спуском в Трущобы, который он собирался осуществить, используя свои связи, окажи она ему сопротивление. Это был ее первый раз и, как она считала, последний. Любимый не дождется ее сегодня домой, она не приедет. Монорэйл не доставит ее до жилого квартала, вакуумный лифт не поднимет ее в ее, еще вчера снятые для совместной жизни, крохотные апартаменты, где молодой паренек ждет ее к первому совместному ужину, раздобыв парочку настоящих свечей, в романтичной обстановке и приготовив синтетическое мясо. Ничего этого не будет, потому что осталась только пустота.
Сегодня был ее День Рождения. День рождения еще одной маленькой души перемолотой машиной потребления человечества, инструментом которого выступил ближайший пустодушный представитель проклятого рода.
Она знала точно, что делать, прыгнуть в пустоту … вечную пустоту. Пустота нескольких десятков километров вплоть до Трущоб. До гнусной свалки с отбросами общества… она отправиться туда гораздо быстрее, чем думал ее начальник… «Начальник…» - При этой мысли она залилась истерическим смехом, который даже заглушил для нее на миг шум дождя.
Она промокла насквозь, порванная блузка и юбка висели мокрыми тряпками на ее молодом теле, и ветер старался их сорвать. Она смотрела в пустоту ночи, в отвесную стену дождя, в многокилометровую пропасть и находила их схожими с собой… Пустота… пустота в душе.