— Есть постановление, Имаке, — не торопясь начал Джакып. — Наш батрачком призывает всех бедняков по нашему аилсовету вступать в артель… Вы не бай, не манап, а самый бедный из бедных, Имаке. Все мы знаем, что ваше хозяйство — это одна шуба да одна лошадь. Вам бы первым записаться, а вы почему-то до сих пор остаетесь в стороне…
Иманбай смотрел в землю и не открывал даже рта, мысли его всецело были заняты судьбой Айсаралы.
— Мы ждем вашего ответа, Имаке! Вам надо вступать в артель.
Абшиду было жаль Иманбая. Он сочувственно сказал:
— Не вы только один, все вступают… Мы с матерью тоже записались.
— Нехорошо оставаться в стороне от других! Кто останется единоличником, тому не дадут ни земли, ни воды, а самого запишут в черный список, — припугнул его один из комсомольцев.
— Имаке, конечно, не должен попасть в черный список! — поддакнул Джакып. — Кому, как не ему, вступать в артель.
— Слышишь, не мы одни вступим, это дело касается всех, что ж ты молчишь, — упрекнула Бюбю мужа.
— Во-во, джене правильно говорит! — обрадовался Джакып. — Уже вечереет, а нам еще много предстоит работы. Не заставляйте ждать, Имаке!
Иманбай наконец поднял голову:
— Да что же, дорогие, если надо записаться, то я запишусь… Но у меня всего только и есть, что одна-единственная лошадь… Буду ли я сам пользоваться моей Айсаралой?
— Ваша Айсарала будет теперь общественной, артель будет пользоваться ею, — объяснял Джакып. — В артели нет «твоего, моего»… И скот, и души — все общее… Вы, наверное, не против этого?
Иманбай сдвинул на затылок старый треух, почесал лоб.
— Мы ждем, Имаке! Значит, вы все согласны, так ведь?
— Да отвечай же ты! — снова вмешалась Бюбю.
Иманбай прикрикнул на жену:
— А что отвечать? Если ты такая умная, если ты все понимаешь, то отвечай сама!
— Ты хозяин! Если согласен, говори — «да», если нет, так — «нет»! — стыдясь за нерешительность мужа, проговорила Бюбю. — Не оставаться же нам в стороне от всех, скажи — «вступаю», и делу конец!
Иманбай вспылил, заговорил громко:
— Ох ты, баба вредная! Что ты ко мне привязалась? Так просто тебе записаться? Запишись, а Айсаралу завтра же уведут со двора. Ты понимаешь это?
— Не ты один, и не одна твоя Айсарала на белом свете. У всех, у всего народа скот записывают!
— Ну и пусть записывают… Да дайте покоя хоть до завтра… Хоть одну ночь подумаю, посоветуюсь со своими ребрами!..
— А что тебе скажут твои ребра! — со слезами обиды на глазах промолвила Бюбю. — Ты со своими ребрами добьешься того, что всех нас в черный список занесут. А куда деваться тогда вот с этими босоногими дочерьми… По торам придется скитаться, как дикарям!
— Да ты что, сдурела…
Самая маленькая, готовая разреветься, жалостливо глядела то на мать, то на отца. Все остальные тоже притихли.
— Что будет со всеми, то и с нами. Нечего тянуть. Запиши нас, дорогой Джакып!
Комсомольцы только этого и ждали.
— Правильно говорит Бюбю-джене! — разом заговорили они. — Конечно, лучше держаться со всем народом!
— Надо, чтобы все вы были согласны… Пусть скажет и сам Имаке.
Насупленный Иманбай с трудом проговорил:
— Ну, меня запишите, если на то закон, а Айсаралу не записывайте, не надо…
— Да ведь если вы сами запишетесь, то и Айсарала будет в списке, потому что это рабочий скот.
Иманбай оробел, проговорил заплетающимся языком:
— Нет, тогда дайте отсрочку хоть на два дня! Я посоветуюсь с ребрами.
— Ну как вы не понимаете: если не запишетесь сегодня или завтра, то останетесь без земли и воды!
— Да что там говорить! Мы все согласны, записывайте нас! — решительно сказала Бюбю. — Куда он, думаете, денется, записывайте!
Иманбай с досадой глянул на жену, но ничего не сказал, промолчал.
— Записывайте, ребята. Куда все, туда и мы! — говорила Бюбю.
Не успели комсомольцы уйти со двора, как тотчас же послышался ворчливый, глухой голос Иманбая:
— Дура ты! Баба поганая! Ты, значит, тоже в активисты подалась… Ишь ты, какая сознательная, умнее меня хочешь быть… Из-за тебя теперь прощайся с Айсаралой!
Обходя дворы, комсомольцы направились к Оскенбаю. Когда все домашние Оскенбая уселись полукругом, а сам он оказался в середине, вид у него был весьма испуганный. Он даже не стал задавать вопросов и только пробормотал: