— Если даже они не смогут учиться, так купят знания!
— Учеба в кармане, что ли, лежит, Шарше? Каждого найдет его собственное счастье.
— Не шумите, товарищи! — старался Сапарбай утихомирить собрание. — Кто хочет говорить, пусть берет слово.
Шарше крикнул:
— А где оно, счастье? Бог его не дает. А попросишь у муллы — чалма его сгорит от злости. Бай говорит, что богатство дано только ему. Пусть эти паразиты идут к своему богу, а вы, бедняки и батраки, откройте глаза, шагайте к социализму.
— Да чтобы ты пропал, Шарше, замолчи! — прервал его старик Соке, сдвинув шапку на затылок. — Когда ты начинаешь говорить «социализм», то шипишь, будто на языке у тебя пшеница жарится, и трещишь, как сорока, а поедешь в горы, так без дров домой возвращаешься. Скажи, разве можно построить социализм, меля языком? Или нужны дела?
Все засмеялись. Шарше обиделся.
— Надо говорить обдуманно, старик, — упрекнул он Соке. — Строить социализм — это не дрова с гор возить. Нужны дела и слова, а самое главное — знания. На некоторые трудные работы человек уже не тратит сил, и это не от колдовства, а от знаний.
— Выходит, яблоки сами созревают и сами же прыгают в рот? — сострил кто-то.
— За тебя будет жевать машина. Вырывай свои зубы. Они больше не нужны! — ехидно сказал Карымшак.
Саадат, следивший с напускным равнодушием за ходом собрания, не выдержал и, надвинув на правый висок тюбетейку татарского покроя, встал с места.
Он не пользовался обычными приемами тогдашних ораторов, не встал в позу, не выкрикнул «товарищи», выбросив вперед правую руку, не пригладил левой рукой волосы, прежде чем начать речь. Он называл это «дурной привычкой» и на собраниях говорил всегда спокойно, с какой-то деланной суровостью, засунув пальцы за пояс. Он не расставался, как с ближайшим другом, с мыслью, внушенной ему аксакалами: «Человек благородного происхождения не должен быть пустомелей, он держится спокойно, с достоинством, на простой народ смотрит свысока, поучает и направляет его». И сейчас, как всегда, Саадат рассуждал: «Если даже я неправ, все равно должно быть по-моему, народ обязан слушать меня».
— Шарше ошибается, говоря, что байские сыновья не должны учиться, — начал Саадат. — Правда, сыновья богачей есть сыновья богачей. Мы их не считаем своими людьми. Но учеба — дело другое. Чьи у нас школы? Они же не привезены из Арабстана. Это — наши, советские школы. Кто дает знания сыновьям баев? Красные учителя. Знания, которые получают дети богачей, не враждебны советской власти. Нам нужны не сами байские сыновья, а их знания.
— Товарищ болуш-аке! — снова поднялся Шарше. — Можно задать вам один вопрос?
— Вопрос твой в горы не убежит, подожди, потом задашь.
— Нет, я сейчас хочу! Можно ли волку доверить пасти овец?
Саадат притворился удивленным:
— Сейчас речь не о волках, Шарше.
— Но ты говорил о детях богачей.
— Они не волки, а дети тех, кто разводил скот, который съедали волки… Надо понимать, что значит «бай». Это не гнилая картошка, чтобы плюнуть на нее и выбросить. Сегодня он богач, а завтра бедняк. Недаром говорится в народе: «Хоть бай и кичится, его может разорить всего один джут; хоть отважный храбрится, его может сразить одна пуля». Стоит только ударить сильным морозам в чынкуран, весь скот бая будет мертвым валяться по ущельям, а сам он оденет худые чокои и станет таким же бедняком, как и ты, Шарше.
— Правильно болуш говорит, — поддержал Саадата молчавший до этого Иманбай.
Многие рассмеялись. Иманбай, повернувшись к ним, сердито проворчал:
— А что, разве я не прав? В нашем аиле нет чужих баев, приехавших откуда-нибудь из-за Андижана, у нас все свои… Киизбай такой же раб бога, как и я. Разве это неправда?
— Да, Иманбай, вы оба рабы бога, — засмеялся Соке, — но твоя шуба немножко хуже Киизбаевой.
— У него своя шуба, у меня своя.
— Верно, только твоя-то дырявая. А бай свою хорошую не отдаст тебе.
— Пусть не отдаст. Сказано: «Если даже ничего не даст, все равно бай хорош, если даже не ешь, все равно масло хорошо!» Эта пословица, Соке, не с неба свалилась.
— Верно, она не с неба свалилась, ее придумали богачи.
— Ну, кончили спорить? — спросил Саадат. — Теперь послушайте нас. Байские сыновья не будут спрашивать нас с вами, куда им идти, они сами дорогу найдут. И социализм будет построен. Эти вопросы мы здесь не решаем. Сегодня мы собрались, чтобы обсудить вопрос о ликвидации неграмотности среди наших девушек и женщин. Кто хочет говорить?
— Я! — отозвался Курман, сидевший впереди.