— Ты что-нибудь заметил, Сапаш?
— Да как сказать… Мурат, по-моему, ничего не знает. Заманбек постарался не подать вида… Самое интересное, что среди них оказался и киизбаевский Керим.
— Это понятно, потому что есть сообщение, что Касеин и Саадат соединились. Оказывается, Саадат даже приходил по ночам в аил, встречался здесь со своими людьми и подбивал их на побег. А то, что Курман говорит, что он порвал с Саадатом, так этому верить пока нельзя. Саадат никогда не выпустит из рук Курмана, ему без него не обойтись.
Шарше проговорил, загораясь злобой:
— Вот теперь ты права, Бюбюш! Этого прихвостня басмаческого надо арестовать!
— Ай-ай, Шарше, какой ты на самом деле, тебе только бы арестовать! — упрекнул его Ларион.
— Дело-то ведь не только в том, чтобы арестовать, — поддержал Лариона Сапарбай. — Змею, чтобы убить, не надо пугать, иначе она уползет в нору!
— Значит, пусть бай-манапы басмачествуют, а отвечать за это я буду! — разошелся Шарше, уже переходя на полукрик.
— Не место сейчас спорить! — урезонила его Бюбюш. — Не сегодня-завтра Саадат собирается напасть на аил. Есть такой слух. Его сородичи как будто бы уже согласились и сейчас готовятся к побегу, они ожидают только сигнала Саадата! Что будем предпринимать, товарищи? Давайте свои соображения!
Ларион, прочно вросший в седло, не торопясь, сказал:
— По-моему, банду не надо допускать в аил!
— Встретить на дороге! — поддакнул Осмон.
— Можно, конечно, — задумчиво протянул Сапарбай. — Но только Саадат в открытую не пойдет. Он украдкой подберется и неизвестно с какой стороны выскочит! — Сапарбай помолчал немного и потом добавил: — Если Саадат действительно встречается со своими людьми, он и теперь приедет на то место. Сказывают, что Саадат ездит на большой светло-серой лошади, одет в длинную серую шинель и на голове у него белый колпак. Светло-серую лошадь можно подобрать, шинель и белый колпак найдется и у нас. А раз так, то разрешите мне, но только с тем условием, чтобы не было никаких лишних разговоров и суеты, попытаться выдать себя за Саадата. Со мной пусть будут двое комсомольцев-«джигитов». А там, пусть бог поможет, — засмеялся Сапарбай, — но когда я играл в пьесе молодую келин, то даже моя мать Бермет не узнала меня. Постараюсь и в этот раз, чтобы никто не узнал.
— Это верно! — сказал Осмон. — Сапарбая трудно узнать!
Сапарбай надел длинную шинель, на голову натянул белый колпак и сел на светло-серую лошадь. Абдиш и еще один комсомолец были переодеты в джигитов. Сапарбай в сопровождении их выехал на дорогу. Они переехали через реку и направились на восток, в лощину, что спускалась к аилу с гор. На том краю лощины первый двор был двор Карымшака, а на противоположном краю — двор Султана. Карымшак — тот коварный, прожженный аткаминер, его не так легко провести. Поэтому Сапарбай направился сперва к Султану.
Аил уже спал. Трое всадников проехали мимо карымшаковского двора, как будто бы спускались с гор.
— Когда буду свистеть, вы следуйте за мной! — сказал Сапарбай и, оставив своих спутников, выехал сам вперед, держа перед собой на седле ружье. Приблизившись к сараю во дворе, Сапарбай подал голос, но так, что нельзя было узнать точно, кому он принадлежит:
— Султан! Султан!
Собака залилась лаем. «Пусть лает — так лучше», — подумал Сапарбай и еще раз негромко произнес:
— Султан! Султан!
Прошло минут пять, дверь осторожно отворилась. Из дома кто-то вышел, накинув на плечи чапан. Заметив всадника на светло-серой лошади, человек замер и остался стоять так неподвижно и выжидательно.
— Иди сюда! — позвал его Сапарбай. Он отъехал в темный угол двора и низко склонился над седлом, будто хотел сообщить что-то шепотом. — Ты готов, Султан? Скоро рассветать будет!
Султан недоверчиво спросил:
— А кто ты? При чем тут рассвет?
— Ты что не узнаешь меня? Я Саадат!
— Саадат?
«Неужели он заметил что?» — встревожился Сапарбай, не зная, с чего начать разговор, чтобы не выдать себя.
— А почему вы сегодня прибыли? — спросил тем временем Султан.
Это помогло Сапарбаю:
— Так нужно. Если сегодня не успеем, то будет поздно… Давай собирайся быстрей!
— А где остальные? — заторопился Султан. — Заманбек знает или нет?
— Знает! — сказал Сапарбай и, как бы между делом, спросил: — Ты давай быстрей поворачивайся, что у тебя там наготове?
— Да что… Как ты сам приказывал: лошадь, седло, одежда… Опий тоже готов!