Однако мы не долго радовались своему открытию, поскольку снизу набежало трое полисменов, и начали на нас ругаться, угрожая всеми возможными карами за нарушение общественного порядка. Мой друг – добрая и честная душа, поэтому он уговорил меня послушно спуститься. Именно уговорил, потому что я не хотел сдавать позиции.
- Вот и что хорошего?! Лучше бы там остались – помахал я перед ним выписанным штрафом, который нам торжественно вручили, после нашего спуска.
- Ничего не лучше. К чему все эти проблемы – наставительно произнес он.
- Так веселее.
- Ну да! Знаешь, если кто-то и подумает, что твое желание не козырять своей фамилией – это скромно и благородно, они ошибутся. Я уверен, ты это делаешь, чтобы не позорить имя отца – действительно уважаемого человека.
- Как жестоко! – разыграл я трагедию – Ты узнал правду и теперь я обречен жить в позоре!
- Да по твоим глазам видно, что ты и на грамм не жалеешь. Все твои проданные картины ушли на покрытие штрафов. То стену разрисуешь, то печную дыру перекроешь в гостинице, то отвяжешь лошадей Дреннора. Не надоело еще?
- Да брось! Зато всегда есть что вспомнить.
- Ага, твой отец рассказывал, как пересекал моря́, сражался с пиратами, разбойниками, работорговцами, как защищал семью и поднимался в горы. А ты – как получал штрафы от полиции за мелкое хулиганство.
- Я понимаю твое недовольство, Мальк – с наигранной серьезностью сказал я – Но поверь, придет и наше время. Мы пересечем море, победим пиратов и сравняем горы с землей! Но пока я не могу сидеть на месте. Приключения приходят к тем, кто их ищет!
Он недовольно прищурился, и уже хотел было мне возразить, но в этот момент мимо нас пробежала девочка с корзинкой, за которой тянулся ароматный шлейф свежей выпечки. Захотелось есть. Мы не стали спорить со своим организмом и направились к булочной, находившейся в нескольких кварталах от нас, забыв о теме разговора. С голоду набрали полные карманы разной выпечки и вернулись на пристань.
- На тебя какая-то дамочка смотрит – сказал Мальк, откусывая пирожок и кидая быстрые взгляды куда-то мне за спину.
В принципе, нет ничего страшного, когда на улице на тебя кто-то смотрит, но интонация Малька, заставила меня повернуться. Взглянув через плечо, я увидел статную женщину довольно внушительных размеров в роскошном платье, стоящей в узеньком проходе между домами. Но она не смотрела на меня, а разговаривала с каким-то мужичком, явно ниже её по статусу. Я с усмешкой посмотрел на своего друга, намекая, что у него не иначе, как банальная паранойя. Но он упорно стал доказывать, что она пристально на меня глядела какое-то время пожирающим взглядом.
- Это она не на меня, а на твой пирожок так глядела. Потом, когда осознала, как сильно проголодалась, позвала своего прислужника и сказала, чтобы он принес ей еды - теперь он смотрел на меня как на идиота, но мне только веселее стало.
Чувство голода было весьма обманчивым, поскольку, слопав по одному пирожку, мы вполне наелись. Мальку надо было возвращаться, и я не смел ему возражать. Я остался один, но домой все равно не торопился. От скуки пускал круги на воде. Нет не своей особой силой, а разбирая по крупицам прибрежную стену, у которой стоял и, кидая камешки в воду.
Вдруг почувствовал какой-то дискомфорт, непонятное ощущение уязвленности… Я стал озираться по сторонам, пока мой взор не остановился на мальчугане, упорно глядящим на меня из-за угла, того самого, где раньше стояла пышная женщина. Ребенку, видимо, правила приличия никто не объяснял, и у него самого не имелось никаких инстинктов, поскольку он продолжал на меня таращиться. С минуту я глядел на него, ожидая какой-то реакции. И она была! – он одной ногой почесал вторую… Всё!
Он стоял достаточно далеко, поэтому я уже стал сомневаться, что он смотрит именно на меня, а не на море. Я сделал несколько шагов в его сторону – он отлип от угла, я вознамерился к нему подойти, но он дал деру. Я побежал за ним. Однако, добежав до того проулка, я там уже никого не увидел. Я просто стоял и какое-то время разглядывал две встречающиеся стены, наверно ожидая, что мальчик вернется.
Тут, совсем рядом со мной, услышал цоканье копыт и почувствовал лошадиное дыхание прямо в ухо. Уже хотел повернуться и красочно попросить, чтобы «внимательный» человек убрал подальше от меня свое животное, но не пришлось, это был наш кучер.