*
Меня зовут Галя. Это я помню точно. Здесь они все называют меня Галя. Хорошее имя, а главное редкое. Непроизносимое татарское отчество я сменила еще в школе. Папа едва ли обиделся, хотя мне начихать. Он к тому времени нас бросил. Галина Михайловна — звучит неплохо. Годится для завкафедрой или декана. Однако, я не стала ни тем, ни другим. И вообще никем — из-за одного подонка. Я о бывшем муже, если что.
Я знала — моим научным руководителем будет только он. Самый умный преподаватель, лекций никто не пропускал. Плюс у Антона все защищались, даже высокие блондинки. Этих кукол, в смысле аспиранток, у него тогда было четверо. Одна хвалилась, что уже переспала с Антоном. Остальные пока мечтали. Я хоть и шатенка, данными Бог не обидел. Класса с восьмого говорили: похожа на Одри Хепберн. Лицом — да, но фигура у меня богаче. Из фильмов подучилась кое-чему. Поначалу он меня не видел. Еще бы, такие вешалки рядом. Я из любопытства включила Одри: элегантная простота, узкие юбочки, наивный взгляд. И бимбы отодвинулись в тень. Кроме того, у меня в голове не пластик.
Я не то, чтоб увлеклась им как мужчиной. Невысокий, плотный. Очки — самая заметная часть лица. Все это имело значение, пока Антон не откроет рот. Уболтать он мог хоть книжный шкаф. Мне-то в смысле экстерьера было из чего выбирать. Но особи попадались убогие. Весь из себя Орландо Блум, а получит гостинец — и в спячку. Самцы. Антон не такой, я это сразу поняла. Ему кроме секса много чего надо. Например, познакомиться (шутка). И мне.
Ухаживал ненавязчиво, без пафоса и спешки. Это и ухаживанием назвать трудно. Гуляли, беседовали. Кофе, стихи, театр… Он много рассказывал, чего на лекциях нельзя. Про диалоги Гумилева и чекиста Якобсона. Про душевную болезнь Цветаевой и самопиар Ахматовой. Про тайный шкафчик в кабинете Блока… Когда Антон говорил, его не хотелось перебивать или спрашивать. Хотелось одного, чтобы это не кончалось как можно дольше. И в постели тоже, хотя в другом, конечно, смысле. Вышло у нас так.
Поехали в Ленинград с друзьями, вчетвером. Прибыли вечером, Антон с хозяевами на кухне заболтался. Сокурсники его, кажется. Квартира огромная. Комнаты три, почти без мебели и жутко запущенная. Антон проговорил всю ночь, я заснула. Наши друзья удалилась в соседнюю комнату. Видимо, занимались сексом. Утром хвалили меня за крепкий сон. Ну, поехали в Петергоф. Июнь, белые ночи, сирень. Музыка, солнце и фрейлины в шелках…
Помню ощущение нереального счастья. Антоша увивался, пытался брать за руку. Языком молол безостановочно. Об истории города, дворцов, кто что строил и переделывал. Даже фонтаны знал, как называются. Он был звезда, только детсадовского типа. Не знаю, как лучше сказать.
Видимо, решил меня дожать. Вечером пошли на стриптиз. Это по-другому тогда называлось. Театр какой-то, но сильно откровенный. Антон купил мне розу за двадцать пять рублей, сумасшедший. Он почти двое суток не спал. Я раньше не видела, как стриптиз влияет на мужчин. Оба возбудились, у Антона появилось в глазах что-то такое странное… Теперь я знаю, что это. Похоть.
В квартире друзья наши снова потерялись. Антон поведал душещипательную историю: якобы у него было только раз. С методисткой из пионерлагеря. Она его заманила в комнату, дала водки. И он неотчетливо помнит, как там случилось и удалось ли. Это трагедия — в двадцать семь лет не знать мужчина ли он и так далее. Короче, убедил. Он стал ей дорог тем, что жил в тревогах. Она ему — участием своим. Секс был хороший. Понравился мне намного больше, чем… Не важно. Там просто лежала бревном, чтоб не отвлечь кое-кого от важных дел. Антон меня приятно удивил.
— А говорил, опыта мало. — пошутила.
Он тоже усмехнулся:
— Книги надо читать, девушка. И не только для удовольствия головы. Теория — мать практики.
Утром он задал надоевший вопрос.
— Знаешь, на кого ты похожа?
— Конечно, — говорю, — на Одри Хепберн.
— Нет, — Антон надел очки, — ты похожа на девушку, рядом с которой я хотел бы просыпаться каждый день. Воспитывать общего ребенка. Детей.
— И роди богатыря мне к исходу сентября.
Антон на секунду задумался.
— Времени мало. Лучше так. И роди мне… короля в середине февраля. Попытаемся?