Тщетными оказались и надежды японской военщины на молниеносный разгром войсками фашистской Германии Советской Армии. Решающее влияние на последующую политику и направление военных действий Японии оказала победа Советской Армии под Сталинградом. Эта победа оттянула на неопределенный срок, а затем и навсегда похоронила японский проект использования «благоприятной ситуации» на советско-германском фронте для захвата советского Приморья, Забайкалья и Сибири.
Тем не менее план «Кан-Току-Эн», правда в подновленном виде, по-прежнему оставался в силе.
Летом 1944 года генерал Отодзоо Ямада — новый главнокомандующий Квантунской армией посетил «хозяйство доктора Исии».
После осмотра лабораторий и «производственных» цехов в кабинете генерала Исии состоялось совещание под председательством самого главнокомандующего.
— Ситуация на фронтах сложилась крайне неблагоприятная, — услышали собравшиеся от генерала Ямады. — В Европе наши союзники терпят одно поражение за другим. На нашем фронте в Тихом океане американцы захватили Марианские острова, связывающие Японию с зоной южных морей. На нашей границе с Советским Союзом пока тихо, однако мы должны быть готовы к тому, что этой тишине может в любую минуту прийти конец. Уверен, конечно, что никто из нас не верит в победу белых дьяволов... У японского народа хватит сил, чтобы в решающую минуту свернуть врагу шею и швырнуть его себе под ноги! — добавил он с патетикой.
Затем, обретя деловитые интонации, продолжил:
— Если говорить о России, то против русских мы пустим в ход новое оружие. Пока я не знаю всех деталей военной операции, но, во всяком случае, известно, что первые бактериологические удары будут направлены по крупнейшим из городов, находящихся вблизи от маньчжурско-советской границы. Наши бомбы с блохами, зараженными чумой, упадут прежде всего на Ворошилов, Хабаровск, Благовещенск, Владивосток и Читу. Чума дезорганизует армию и гражданское население, парализует способность к сопротивлению, посеет страх. Тогда за дело возьмется наша армия. На тихоокеанском театре военных действий мы применим бактериологическое оружие против американских военных кораблей. На суше обрушим нашу бактериологическую мощь на англичан. Будем распространять в стане наших врагов все новые и новые эпидемии, а когда они подкосят силы противника, лишат их продовольственных резервов, которыми являются домашние животные, тогда наша армия легко вступит на вражеские территории и доведет дело до триумфального конца.
Пророчества главнокомандующего относительно «триумфального» конца оказались ложными.
Военные неудачи преследовали японцев на каждом шагу. Японский военно-морской флот был разгромлен. Та же участь постигла и авиацию. Американцы после тяжелых боев овладели островом Окинава. На азиатском континенте британские и французские войска тоже продвигались вперед, оттесняя японцев все дальше к северу.
Между тем в штабе Квантунской армии обсуждался вопрос: способно ли в данной ситуации бактериологическое оружие радикально изменить ситуацию на фронтах?
Шло лето 1945 года, и теперь положительно ответить на этот вопрос было куда сложнее, нежели год назад, когда генерал Ямада нанес визит в подразделение № 731. Окончательное решение зависело от Токио, а императорская ставка, оценивая перспективы «большой» политики, не отвечала ни да, ни нет. И главнокомандующему не оставалось ничего иного, как прямо сказать генералу Исии:
— Решение еще не принято, придется подождать!
«Фабрика смерти» между тем работала на полных оборотах. Миллионы блох плодились на крысах и мышах. В виварий подразделения № 731 поступали все новые партии грызунов, охотой на которых занимались тысячи японских солдат. К августу 1945 года только в «хозяйстве доктора Исии» находилось на содержании более трех миллионов крыс. Биллионы смертоносных бактерий хранились в холодильниках.
Приказ из Харбина поступил в ночь на 10 августа, и генерал Исии во исполнение этого приказа, подписанного главнокомандующим Квантунской армией, без промедления начал ликвидацию всего, что не должно было попасть в чужие руки.
Горели документы, горели здания, горело все, что способно было гореть.
Личный состав подразделения, научные работники и офицеры спешно занимали места на лавках в кузовах грузовых автомобилей. Лаборантам, прочему обслуживающему персоналу и солдатам предстояло уходить из Бинфана пешком.
Когда вереница автомобилей покинула территорию подразделения, молодой японец в форме лейтенанта жандармерии замкнул систему взрывателей. Здание тюрьмы, вместе с останками сожженных людей, а вслед за ним здания штаба, лабораторий, вивария, холодильники, склады взлетели на воздух. «Фабрика смерти» превратилась в развалины.